Перед последним маршем лестницы передохнула, утерла платком вспотевшее лицо. И быстро - наверх.
Сердце колотилось часто-часто... Позвонила. За дверью - легкие шаги. Открыла светловолосая чешка, спросила, кого желает видеть незнакомая фрау. Откуда она приехала с вещами? Наверно, ищет другую квартиру? Надежда принялась объяснять, перемежая чешские слова польскими и немецкими:
- Я, пани, из России. Из Петербурга. Моя телеграмма, вероятно, затерялась. Я - жена пана Модрачека.
Чешка, пожав плечами, рассмеялась, перешла на немецкий:
- До сих пор у него была одна жена - это я.
- Вы, пани, что-то не поняли. Я - жена, - продолжала убеждать Надежда. - Мне нужен Франц... Извините, нужен Франтишек Модрачек.
- Фран-ти-шек, - повторила чешка с потеплевшей улыбкой на лице, ей было приятно слышать чешское имя мужа; повернув голову, позвала: Франтишек! - И не сдержала смеха. - К тебе - жена!
Вышел чех в простых рабочих брюках, концом полотенца, перекинутого через плечо, стер остатки мыла с мягкого подбородка; представился с легким поклоном.
- К вашим услугам, пани...
- Ульянова, - назвалась Надежда.
- Ваш муж Улианофф? К сожалению, не имею чести знать.
- Нет, он - Модрачек.
- Простите, пани, Модрачек - я. Другого нет.
У Надежды снова выступил пот на лице, на этот раз от растерянности. Она недоуменно пожимала плечами, разводила руками, стараясь подыскать недостающие слова.
Заметив вещи за порогом, Франтишек пригласил странную гостью, оказавшуюся, как видно, в незнакомом городе, внес чемодан и корзину:
- Как-нибудь разберемся. - Погладил усы. - Вы - русская? Из Москвы?
- Была в Москве. Там живет моя свекровь.
- Так так... - Модрачек задумался, поворошил пальцем волосы над ухом. - В Москву я пересылал несколько писем...
- Марии Александровне Ульяновой?! Да?
- Похоже... У меня где-то даже хранится квитанция на заказное письмо. Сейчас найду... - Сделав шаг в комнату, Модрачек обрадованно повернулся, проткнул пальцем шевелюру, нависшую над ухом. - Вы, я догадываюсь...
- Тут и гадать нечего, - всплеснула руками чешка, - жена герра Ритмейера! Он хотя и говорил по-немецки, но мне всегда казалось...
- Тебе только казалось, а меня сам пан главный редактор познакомил с ним. И, наверное, герр Ритмейер приедет снова... А квитанцию я найду.
- Уф! - облегченно выдохнула Надежда. Кажется, начинает тайна проясняться.
"Но почему же Володя не написал мне ни точного адреса, ни фамилии?! Вероятно, не мог... Адрес я здесь, видимо, раздобуду и пойду пешком. За вещами съездим вместе".
