Следует учесть особенности времени — только ещё только начался исход немцев из Оренбуржья и Омской области, и мы попробовали выяснить отношение жителей и местной власти к тому, чтобы спроектировать смешанный русско-немецкий посёлок на новом участке, включая сельскохозяйственные и производственные объекты. Несмотря на очевидную выгоду затеи (в то время ФРГ была готова активно финансировать такого рода начинания), она воспринималась с огромным трудом и была затем похоронена в районе.
Попытка убедить дирекцию завода в том, что наиболее целесообразным выходом из кризиса для них было бы изготовление простейших солнечных водонагревателей, при помощи которых решалась бы половина проблем жителей[23]. Предугадать стремительный рост цен на мазут было, казалось бы, совсем несложно, однако здесь впервые я встретился с самой могучей консервативной силой из всех, действующих в постсоветском обществе. Это не чиновники и даже не «левые» политические деятели, оказавшиеся в практической жизни достаточно гибкими. Это советские «капитаны производства», ещё много лет после описываемых событий предпочитающие извлекать личную выгоду из бедственного положения вверенных им предприятий за счет правой и неправой аренды, объясняя своё бездействие упованием на возрождение знаменитого госзаказа. Особенно поражало, что и мастера, и наиболее квалифицированные рабочие, даже уходя с предприятия в отхожее ремесло или в отхожий промысел, продолжали верить своим бывшим вождям и разделяли их реальные или воображаемые горести.
Мы затратили немалые усилия на то, чтобы убедить поселковый совет в том, что создание системы перехвата ливневых вод при ремонте резервуара осуществимо при маневре даже имеющимися средствами, обеспечивая в дальнейшем весьма существенную экономию денег. Предвидеть удорожание воды было несложно, но убедить людей в том, что вода может стать серьёзной статьей в бюджете поселка, было отчаянно сложно. Не надо при этом думать, что речь о какой-то особенности малых населённых мест — отсутствие воображения явно является универсальной болезнью культуры, в которой всегда было принято много и возвышенно говорить о творчестве, тогда как поощрялся исключительно конформизм. Конформизм столь глубокий, что самая возможность усомниться в том, что день завтрашний будет во всем подобен дню вчерашнему, вызывала оторопь как явная ересь.
Обследуя гаражный муравейник, облепивший дороги на склонах, мы с некоторым содроганием обнаружили, что владельцы автотранспортных средств, убоявшись ожидаемого повышения цены бензина (в этом случае нетождественность между завтра и вчера почему-то сразу признавалась), превратили свои гаражи в минихранилища топлива, на 200–400 литров каждое. Вообразить последствия вполне вероятного пожара эти стоики решительно отказывались, уповая на вечное «как-нибудь обойдется».
