Епископ затаил дыхание. Августин приблизился к леди епископше, и леди епископша уже поднимала свой лорнет.
Епископ зажмурил глаза и отвернулся. А затем — годы и годы спустя, как ему почудилось, — его окликнул веселый голос, и, обернувшись, он увидел, что Августин бежит вприпрыжку между деревьями.
— Все в порядке, — доложил Августин.
— Все в-в порядке? — запинаясь, повторил епископ.
— Да. Она говорит, что вы можете пойти переодеться в тонкое кашемировое.
Епископ пошатнулся.
— Но… но что вы ей сказали? Какие доводы привели?
— Да просто заметил, что день такой теплый, и немножко пошутил по ее адресу.
— Пошутили по ее адресу?
— И она согласилась со мной очень по-дружески и сердечно. И пригласила меня как-нибудь на днях заглянуть к вам во дворец.
Епископ сжал руку Августина, как тисками.
— Мой мальчик, — сказал он надломленным голосом, — вы не просто на днях заглянете во дворец. Вы поселитесь во дворце. Будьте моим секретарем, Муллинер! И сами назначьте себе жалованье. Если вы намерены жениться, вам следует получать больше. Станьте моим секретарем, мальчик мой, и всегда оставайтесь при мне. Я много лет нуждался в ком-то вроде вас.
Уже близился вечер, когда Августин вернулся к себе — его пригласили ко второму завтраку в церковном доме, и он был душой небольшого веселого общества, собравшегося за столом.
— Вам письмо, сэр, — заискивающе сообщила миссис Уордл.
Августин взял письмо.
— С сожалением должен сказать, что скоро покину вас, миссис Уордл.
— Ах, сэр! Если я могу чем-нибудь…
— Не в том дело. Просто епископ сделал меня своим секретарем, и мне придется перевезти свою зубную щетку и штиблеты во дворец. Понимаете?
— Только подумать, сэр! Да вы и сами скоро будете епископом!
— Не исключено, — сказал Августин. — Отнюдь. А теперь разрешите мне прочитать его. — И он вскрыл конверт. По мере чтения его брови сходились на переносице во все большей задумчивости.
«Дорогой Августин.
Пишу в некоторой спешке, торопясь сообщить, что импульсивность твоей тетушки заставила ее совершить серьезную ошибку.
По ее словам, она отправила тебе вчера по почте флакон с образчиком моего нового „Взбодрителя“, который изъяла без моего ведома из лаборатории. Упомяни она о своем намерении, я предотвратил бы большую неприятность.
Муллинеровский „Взбодритель“ существует в двух формах — форма А и форма Б. Форма А — мягкое, но укрепляющее средство, предназначенное для людей, страдающих теми или иными недугами. Форма же Б, напротив, должна применяться исключительно в животном царстве и была создана для удовлетворения спроса, давно существующего в наших индийских владениях.
