Многолетний опыт советской литературы свидетельствует о том, что политические обвинения, выдвигавшиеся против самых разных авторов в пылу литературной полемики, как правило, впоследствии оказывались несостоятельными. Достаточно вспомнить, что даже такие произведения, ставшие ныне нашей классикой, как пьесы и многие стихи Маяковского, "Тихий Дон" Шолохова, "Вор" Леонова, романы и фельетоны Ильфа и Петрова назывались антипартийными", "мелкобуржуазными" и даже "клеветническими". Стихи Есенина, ранние романы Эренбурга были изъяты из библиотек в результате еще более суровых обвинений.
Разумеется, я не намерен ставить в один ряд с названными выше книгами те произведения, на которые дается этот отзыв. Но тем не менее, исторический опыт необходимо учитывать и в данном деле.
5. В истории нашей литературы есть и иные примеры, гораздо более близкие к данному случаю. Роман Е.Замятина "Мы" и роман Б.Пильняка "Красное дерево" были опубликованы за границей в конце 20-х годов. Оба эти произведения наша критика тогда расценила как резко враждебные основным принципам советского строя. Однако, несмотря на то, что в ту пору наша страна находилась в неизмеримо более трудном положении, чем теперь, окруженная со всех сторон врагами, эти литераторы не были привлечены к судебной ответственности. Е.Замятину в 1931 году была предоставлена по его просьбе возможность уехать в Англию, Б.Пильняк был репрессирован в 1938 году по другому поводу и посмертно реабилитирован.
6. Все сказанное выше побуждает меня с полным сознанием всей меры гражданской и партийной ответственности, повинуясь только моей совести коммуниста, гражданина, советского литератора, заявить, что при всех недостатках рассмотренных мною произведений я не вижу в них никаких оснований для судебного преследования по уголовному делу.
5/6 февраля 1966 года.
Суд отказал адвокату, который просил приобщить это письмо к делу.
У ГРОБА АННЫ АХМАТОВОЙ
Поэзия Ахматовой, ее судьба, весь облик, - прекрасный и величественный, - олицетворяют Россию в самые трудные, самые трагические и самые славные годы ее тысячелетней истории.
Анна всея Руси - так называла ее другая великая дочь России Марина Цветаева.
Анна всея Руси! Это гордость, непреклонная и в унижениях и в смертельном страхе. Это смирение, - именно смирение, а не кротость, - и насмешливая трезвость даже в минуты высокого торжества. Величавая скорбь и вечно молодая озорная улыбка. Женственность самая нежная и мужество самое отважное. Сильная изящная мысль ученого, ясновидение строгой пророчицы и неподдельно наивное изумление перед красотой земли и тайнами жизни и та древняя ведовская одержимость, когда чародейка и сама зачарована любовью, дыханием земли, колдовскими ладами озорного слова.
