Из всех "орденов" признаю лишь один, вселенский, – интеллигенцию в абсолютном и высшем смысле этого слова. Вопрос – осознает ли она себя сегодня в этом качестве, в этой стране?.. Хотя бы несколько сотен людей? "Отрекись от себя для себя, но не для России" – великие слова Гоголя, навязчиво, иного слова не подберу, цитировавшиеся Блоком, – находят ли они сегодня отзвук хоть в чьей-то душе? Есть ли вы? Если есть, то знайте – рубикон перейден, и мы обязаны дать открытый интеллектуальный бой. Сколь ни мало шансов у нас на успех, но мы должны все-таки попытаться одержать решительную победу. Иначе, вытаскивая молодежь из болота идиотизма старого, мы тут же позволим (да и поможем!) ей соскользнуть в болото идиотизма нового, ничуть не менее (а может быть, и более) опасного, нежели прежний. Потому что в условиях так называемой "демократии" при фатальном отсутствии и политического опыта , и политической культуры уже возник и – что ни день – становится все более прочным союз молодых неофитов с новыми держателями, конечно же новых, и, разумеется, неоспоримых (и не оспариваемых) истин, которые (то бишь истины), ясное дело, всесильны потому… что – ясное дело, что…
Я утверждаю, что под видом перестройки сегодня зачастую ведется даже не эрозия, а, иного слова не нахожу, метастазирование смыслов и целей, скрыто начатое в брежневскую эпоху. Что чуть ли не каждый второй из тех, кто с пулеметной скоростью оттарабанивает новый джентльменский набор перестроенных слов и хлестких определений, граждански стерилен. И что присосавшиеся к телу перестройки брежневские дельцы новой формации намного опаснее простоватых консерваторов, способных отстаивать свои, пусть не устраивающие нас, принципы, идя против нового ветра. Общество может негодовать на их архаичность, но грех лакейства, видит бог, намного опаснее. "И аз изблюю их из уст своих". Давно пора вспомнить нам эту старую истину. Равно как и страшный приговор чеховской героини: "Я не знаю точно, где служит мой муж, знаю только, что он лакей…" Лакей… Раба можно выдавливать из себя по каплям, а вот холуйство – это уж на всю жизнь.
Когда я – студент первого курса – написал записку, в которой возражал очень солидному человеку, лектору ЦК КПСС, что нельзя, не марая себя, называть серьезного писателя Солженицына "мразью", один из этих лакеев на партбюро, где ставился вопрос о моем пребывании в вузе, сказал: "Я предупреждал, что он что-нибудь выкинет…"
