– Где мы? – спросил я.
Себастьян прижался к стене, опасаясь, как бы кто-нибудь не наступил ему на ногу.
– Ох, бляха муха, – прошептал он. – Нас немного снесло. Мы попали в город.
– И что же теперь будет?
– Да ничего. Город тебе тоже стоит посмотреть. Потом пригодится.
Мы вышли на залитую солнцем улицу, где было множество маленьких магазинчиков со стеклянными витринами, заваленными барахлом, небольших кондитерских и дешевых кинотеатров. По мостовой тощие вялые лошади тащили грязные выцветшие дрожки. По тротуарам торопливо шагали необычно одетые прохожие.
– Я знаю дорогу, – сказал Себастьян. – Пошли налево. Так ближе.
И тут мы услышали колокол. Он звонил размеренно, как и подобает солидному костельному колоколу. Вскоре ему ответил другой, и совсем другим тоном, протяжно и ужасно печально; звук медленно умирал в густом от солнечного блеска воздухе. Впереди я увидел не то маленькую площадь неправильной формы, не то скверик. С левой стороны высились золотистые купола, увенчанные крестами с двумя перекладинами, – это оттуда доносился унылый колокольный звон. Справа стоял старый католический костел. Его колокол первым возвестил о начале вечерней службы.
Себастьян припустил рысью. Я едва за ним поспевал. Теперь мы бежали по узкой извилистой улочке между рядами деревянных домишек. Все они были двухэтажные, одни выкрашенные масляной краской, другие некрашеные, цвета посеревшей от времени натуральной древесины. Некоторые прочно стояли на земле, но многие кренились вперед или вбок, а их маленькие оконца и низкие двери были страдальчески перекошены. Мы поравнялись с каким-то садом, над которым возвышалась крутая гонтовая крыша с покосившейся деревянной башенкой и ржавым полумесяцем. Себастьян оглянулся, и я кивнул, давая понять, что узнаю в этом строении убогую мечеть.
Потом улочка кончилась, и мы увидели обыкновенную проселочную дорогу. Такую, как на старых картинах: песчаную, с глубокими колеями, прорытыми колесами телег. В полусотне метров от нас дорога раздваивалась; на перекрестке под деревянным распятием лежал в высокой лебеде наш знакомый петух по кличке Цыпа.
Он приподнял свои белые, похожие на бельма веки и прохрипел:
– Куда вас, ребята, черти несут?
– Только не отвечай, а то ни в жизнь не отцепится, – проворчал Себастьян, ускоряя шаг.
– Погодите, я с вами. – Цыпа стал подниматься с земли.
– Быстрее, жаль время терять,– заторопил меня Себастьян.– Скоро стеменеет, а нам еще идти и идти.
