Но кого я пытался обмануть? Ведь в тот момент я презирал ее вовсе не за это. Я презирал ее потому, что жутко ревновал. Я знал, что Пиппа станет знаменитой в два счета. Я знал, что для нее это будет раз плюнуть. Под чутким руководством Макса Пиппа моментально перескочит из «Свежих Талантов» в «Добытчики», ни на секунду не задержавшись в «Работягах». Не пройдет и полугода, как она заблистает на обложках модных журналов, а «Самые популярные»[18] будут на коленях умолять ее вести их программу. Да у нее и сейчас на лбу написано: «звезда первой величины». Я знал это, Макс знал это; да, похоже, Пиппа и сама это знала.
– Макс сказал, тебя пригласили в «Утренний кофе». Поздравляю.
Она снова улыбнулась той самой улыбкой, и моя ревность моментально улетучилась.
– А еще он сказал, ты сможешь научить меня всяким хитростям, как стать классной телеведущей.
За дело тут же взялся мой Второй Я.
– Запросто. Я вообще могу много чего порассказать: что включить в рекламный ролик, с какими продюсерами стоит встретиться, как вести себя на пробах – все в таком духе. Может, посидим где-нибудь за чашечкой кофе?
– Отличная мысль.
Она записала номер телефона на листке бумаги и протянула мне:
– На капоте, конечно, привычнее, но к вечеру, похоже, опять пойдет дождь.
Все рассмеялись. Даже Жуткая Бабс. Не очень-то приятное зрелище, доложу я вам, к тому же вызвавшее очередной приступ кашля.
– Значит, ты так и встречаешься с Манки-Манчини? – осведомился Второй Я.
– Да. – Трудно было сказать, довольна она этим обстоятельством или нет. – Но ты все равно мне позвони.
С этими словами Пиппа чмокнула меня в щеку и упорхнула.
Пританцовывая от радости, Второй Я вернулся в приемную, схватил руку Жуткой Бабс и поцеловал ее.
– Она не из твоей лиги, дорогуша.
Жуткая Бабс снова стала самой собой, безнадежно пытаясь проткнуть пузырь моего счастья.
– Может, она и не из моей лиги, Бабс, но всегда есть шанс взять кубок в клубном турнире.
Облизнув указательный палец, Второй Я изобразил в воздухе единицу:
– Один-ноль в пользу Питерса.
Черт, сегодня Саймон был явно в ударе. Провальсировав в кабинет, он подписал контракты с «Утренним кофе», вручил одну сигару Максу, а другую прикурил сам.
– Лучше и быть не может. Скажи, Максимондо? – произнес Второй Я, выпуская безупречное кольцо дыма.
– Может, Питерс, еще как может. А теперь убери свои костыли с моего стола, прекрати курить в моем кабинете и только попробуй еще хоть раз назвать меня Максимондо.
