?
— Расследованием занялся Лютер, — сказала она. — И ФБР…
— Мы идем, — прервал Рэй.
Грейс пристроила ноги на его покрытый шрамами журнальный столик и уставилась на свои кроссовки. Учитывая целую кучу народа, которая работает над делом, Поттс, несомненно, скоро окажется за решеткой. А потом… потом у Рэя не останется причин задерживаться в Хантсвилле…
— Ты позвонил Стэну? — сдержанно спросила она.
— Еще нет, — кратко ответил Рэй. — Я собираюсь, но то одно, то другое…
Она испуганно оторвала взгляд от своих ботинок и открыто взглянула на профиль бывшего мужа, рассматривая поросшую щетиной линию его челюсти, сильные шею и руки, мягкие губы. Боже, она любила, как вились волосы у его шеи, разворот плеч, силу и нежность рук.
Какой идиоткой она была. Рэй не подходил ей, у них не было будущего… но она любила его. Она всегда будет его любить, независимо от того, куда он поедет или что сделает. Независимо от того, как часто он разбивал ее сердце.
Уход от него был ошибкой, неисправимой ошибкой. Она не сможет убедить его, что у них все еще есть шанс на будущее. Зато сможет излечить часть боли, которую причинила… Разве она не должна попробовать?
Как же вернуть его себе хотя бы на некоторое время?
— Идем за покупками, — тихо произнесла она и медленно улыбнулась.
— Вау, — восхищенно воскликнул Рэй, когда Грейс ступила в центральную комнату двуспального гостиничного номера, куда они заселились после полудня. Ни гостиница, ни комнаты не отличались особенным шиком, зато были уютными, чистыми и просторными. К тому же, никто кроме Лютера не знал, где именно они остановились.
Длинное красное платье льнуло к телу Грейс, подчеркивая ее сказочные формы. Глубокий вырез позволял любоваться округлостью грудей, но был не настолько шокирующим, чтобы дать увидеть больше. Как жаль. Когда она шла, разрез с одной стороны кроваво-красной юбки распахивался, частично обнажая длинную голую ногу. А черные туфли на высоком каблуке представляли эту ногу в самом выгодном свете.
Грейс довольно часто укладывала волосы в высокую прическу, и сегодняшний вечер не стал исключением. Но стиль был мягче, и несколько завитков с бесхитростным изяществом падали ей на плечи.
— Ты выглядишь великолепно.
Она улыбнулась, почти застенчиво.
— Ты тоже. Никогда раньше не видела тебя в смокинге. Мне следовало знать, что ты пойдешь в чем-нибудь эдаком.
Рэй ухватился за отвороты белого жакета.
— В стиле сороковых, по крайней мере, так утверждала девчонка, когда сдавала его в прокат, — его вечернее обмундирование состояло из отлично сидящего белого смокинга, черных брюк с отглаженными стрелками, белых подтяжек, белой рубашки и черной бабочки. — Кажется, мне осталось только прикурить бесфильтровую сигару и начать называть тебя куколкой.
