Они вернулись как раз в тот момент, когда дождь хлынул с новой силой. Расталкивая друг друга, девушки вошли в дом, скинули на руки бедняжки Герт свои изящные, но бесполезные зонтики и побежали наверх, чтобы переодеться, поскольку насквозь промокли. Атина попросила Герт разжечь камин в ее комнате и принести чай. Что касается ее самой, в этом семестре она больше не станет делиться опытом в области искусства со своими ученицами, потому что это было выше ее понимания, как может человек находиться в одном помещении с произведениями искусства и не понимать их истинной ценности. Поведение ее учениц подтвердило ее предположение: чем богаче семья, тем меньше они ценят искусство. Они не получают наслаждения от созерцания шедевров. Они только стремятся их коллекционировать, как свидетельство их богатства.
Готовясь к экскурсии, она прочла книгу о Риччи, и хотя девицы сочли факты его биографии неинтересными, сама Атина почерпнула из книги главное: радости и горести художника вдохновляли его на создание шедевров. Она решила уединиться в своей комнате, чтобы еще раз прочесть книгу, и пошла за ней в гостиную.
Она открыла дверь и остановилась, пораженная тем, что увидела. Эстер и Маршалл сидели рядом на кушетке и улыбались друг другу. Маршалл держал Эстер за руку.
Знакомая боль пронзила сердце Атины. Боль, которую она твердо решила забыть, поднялась из забытого уголка сердца, угрожая опять лишить ее жизни.
— Атина, — улыбнулась Эстер. — Ты рано вернулась.
— Слишком рано, судя по тому, что здесь происходит.
— Смотри, кто нанес нам визит. Мистер Маршалл.
— Нам? — переспросила она не без сарказма, обернувшись к нему.
— Мисс Макаллистер, — сказал он, вставая. — Вижу, что я не был единственной жертвой дождя.
— Атина, да ты промокла до нитки. Иди сюда и сядь у огня, — сказала Эстер, показывая на место, которое освободил Маршалл.
— Не так уж страшно. Я совсем не замерзла.
— Что-то не так, мисс Макаллистер? — поинтересовался Маршалл.
Атина смотрела на него с презрением. Он выглядел просто по-королевски в своем синем камзоле и серебристом жилете. И таким же, как Кельвин, — неотразимым красавцем и мерзким предателем.
— Не беспокойтесь, я не задержусь. Я зашла только для того, чтобы взять книгу. Продолжайте. Постарайтесь не слишком шуметь, когда займетесь любовью. Девушки наверху, в своих комнатах.
— Атина! — воскликнула Эстер, вытаращив глаза. — О чем ты подумала?
— Только о тебе, дорогая Эстер. Не очень хорошо, если хозяйку дома застанут в деликатной ситуации с человеком с улицы.
