— Ну, зачем же вы... так-то? — пробомотал он наконец.
Дмитрию стало жаль этого пацана и он решил прекратить эксперимент. Если тот умеет так вот краснеть, то значит не все ещё потеряно.
— Простите, — как? Не знаю, как у вас, в прокуратуре, а у нас, в милиции, принято здороваться и представляться.
— Извините! Здравствуйте! — смущенно проговорил тот. — Следователь прокуратуры Олегов Игорь Васильевич.
Беркутов протянул следователю руку.
— Старший оперуполномоченный управления уголовного розыска майор Беркутов Дмитрий Константинович, — представился.
Следователь ухватил его руку своими цыплячьми ручками, стал энергично трясти.
— Очень приятно.
«Тебе бы, дорогой, не губу гнуть, а с железками раза по три в день поупражняться. Глядишь, и вышел бы из тебя толк, и стал мужиком», — подмывало Дмитрия сказать следователю, но не сказал. Предложил:
— Пока вы осматриваете труп, мы с ребятами прошвырнемся по квартирам, поспрашиваем соседей.
— Да-да, конечно. Пожалуйста.
Все вновь заулыбались. Воспитательные меры Беркутова привели к поразительным результатам.
— Кто он такой? — спросил Колесов Дмитрия, кивая в сторону трупа.
— Я ты его не узнал?
— Я?! Его?! — Колесов подошел ближе к трупу, внимательно посмотрел и моментально выдал: — Аристархов Михаил Киприянович.
— Ну, ты титан! — изумился Беркутов. — А помнишь где и в связи с чем мы его видели?
— Кажется, у Витьки Свистунова на квартире лет десять назад. Нет?
— Точно, у него. Только это было восемь лет назад. За эти годы наш старый знакомый успел выбиться в большие люди и плохо кончить. Что ж, командуйте, товарищ подполковник. Готов выполнить любой приказ.
— Да, ладно тебе. Ты уже здесь успел кое в чем разобраться. Ты и командуй.
— Благодарю за доверие, господин подполковник. Век вам и все такое. Я все больше убеждаюсь, что недаром вас Ленка любит. Нет, не даром. Такое благородство! Такая...
— Ну, замолол, — перебил Беркутова Сергей. — Трепло.
— В таком случае, марш в двадцать девятую квартиру. Возьмешь объяснение со свидетельницы Швец, обнаружившей труп. И что б было все, как положено, — протокол, подпись, печать и все такое.
— Раскомандовался, — проворчал Колесов.
— Разговорчики в строю, мать твою! Как внеочередные звания на чужом горбу получать, так это вы вприпрыжку бежите, а как до дела, так сразу начинаете обиды, понимаете ли. Распустились, вконец обнаглели!
— Дурак ты, Дима, и не лечишься. А за мое внеочередное ты водки выпил больше, чем за всю остальную жизнь. Так я пошел?
