— Бедняжка, — сказал Ольбрихт. — Уже за одно это такого бандита следовало бы посадить за решётку.
— Что вы сказали её родителям?
— Что она нужна нам как свидетельница по одному важному делу.
— Побудьте с ней. Я оформлю арест Шиффеля. Если он будет отрицать своё пребывание 6 Берлине вместе с Люком, девушка понадобится для очной ставки. Будем надеяться, она справится.
На работе Шиффеля не было — директор участвовал в важном заседании. Симош немного помедлил. Что лучше — арестовать его прямо на заседании или поговорить сначала с заведующей по кадрам? Если она сама попросит директора выйти из зала, будет спокойнее.
— Вам повезло, что вы меня застали, — сказала фрау Лампрехт, когда Симош вошёл в её кабинет. — Мне пришлось задержаться, иначе я тоже давно уже была бы на заседании.
На ней был фиолетовый костюм. На левой руке — кольцо с тёмно-красным камнем:
— Сварю кофе, да? С ним легче говорится.
— На это сегодня нет времени, фрау Лампрехт. — Старший лейтенант продолжал стоять у двери. — У меня к вам две просьбы. Вызовите, по возможности незаметно, директора Шиффеля с заседания и поедемте с нами на его квартиру. Я хотел бы, чтобы вы были понятой при обыске.
Она оперлась пухлой рукой о край стола.
— Я что-то не понимаю…
В нескольких словах Симош объяснил ей ситуацию. Ей понадобилось некоторое время, чтобы осознать это сообщение.
— Юстус хотя и легкомысленныйу но не убийца же. Кроме того, он был слишком болен, чтобы ездить в Берлин.
— В те дни он симулировал болезнь. Он настолько хорошо себя чувствовал, что помог шестнадцатилетней школьнице открыть талант в живописи. Ночью, в её гостиничном номере.
— Опять сожрал, цыплёночка! — воскликнула она возмущённо. Она всё ещё не верила в происшедшее и считала Шиффеля всего лишь Дон-Жуаном.
Фрау Лампрехт сняла с вешалки пальто. Симош помог ей одеться.
— Как я надеялась, что в один прекрасный день он одумается и станет жить так, как подобает в его возрасте и положении!
— Поймите же, фрау Лампрехт, речь идёт не о его любовных похождениях. Ведь он убил человека!
Её взгляд всё ещё хранил недоверие.
Симош продолжал убеждать:
— Ему нужны были деньги, и тем больше, чем старше он становился. Он не мог уже производить впечатление исключительно как личность, не мог очаровывать и соблазнять своей внешностью, теперь ему нужны были деньги для подарков. Шиффель убил Олафа Люка и ограбил его на шестьдесят тысяч марок.
Она рухнула на стул. Пальто, которое она не успела застегнуть, оказалось на полу.
