Все расписано в русском застолье:
Тосты, здравицы, смех и печаль,
И, конечно, одна из историй,
За которую жизни не жаль.
Ах, Балканы, седые Балканы!
Где от века — война да война… —
Что ж, по новой наполним, стаканы.
За тебя, дорогая жена!
Я командовал тем батальоном,
Что пустился в рисковый бросок
Тем, что назло брюссельским
воронам
Югославию пересек.
Боевые машины десанта,
Русский флаг и братва на броне!
А под кителем — грудь полосата,
Алягер, мы опять на войне!
Нас встречали вином и цветами,
Нам кричали: — Россия, виват!..
А девойки славянские сами
Были, словно победный парад.
Через горы, цветущие горы,
Где шпалеры лозы золотой,
Где монахов келейные норы
И сокровища веры святой.
Мы промчались под песни
и марши
Полем Косова. И за бугром,
Возле Приштины воинство наше
Лихо заняло аэродром.
Нас в Афгане не худо учили
Слышать запах врага за версту,
Зря пендосы ногами сучили
И кричали: — Ату, их, ату!
Трус не знает ни рода,
ни веры…
Затворили для нас небеса
И болгары, и румы, и венгры.
А борта все ждала полоса.
Там, где Принципы пулей
чреваты,
Глухо ждать милосердья с высот.
Там, где ангелы подслеповаты,
Вряд ли снова Россия спасет.
Дух предательства стелется
низко,
Отравляя угаром сердца,
Словно русская Кэт-пианистка,
Мы в плену, но стоим до конца.
Обложили — французы, датчане,
Мерикосы — как бройлеры в ряд,
И себе на уме — англичане
Окружают российский отряд.
И не вырвешься,
и не поспоришь…
Лишь албанцы мышкуют свое:
Им КейФОР и помога, и кореш,
И живого товара сбытье.
Где взорвать, где поджечь
или выкрасть,
Где продать человека за грош…
По-холопьи — во взрослые игры —
И для Запада будешь хорош!
Наркотрафик — веселое дело!
Сбыт оружия — тоже бабло…
Хашим Тачи! ты -
Нельсон Мандела!
Как же с родиной вам повезло!
Нас мытарили год или боле,
Как умеет лишь еврокагал,
Эту песнь униженья и боли
И Шекспир никогда не слагал.
Никого мы, брат, не защитили,
Не спасли ни ребенка, ни мать,
И ни храм, ни плиту на могиле
Мы взорвать не смогли помешать.
А погосты росли и гремели
Взрывы чаще, чем грозы
в горах.
Воевать мы, конечно, умели,
Только где он — неведомый враг?
Тот ли мальчик в рямках
и заплатах
Из семьи о двенадцати душ,
Что готов за ничтожную плату
Верить в самую черную чушь.
Та ли девочка, ангел окраин,
Что пластит волокла в рюкзаке
И расплакалась в нашей охране,
Зажимая два бакса в руке.
Эти пыльные села албанцев,
Этот мусорный ветер и стыд!..
Нищету, что готова взорваться,
