Томительно потянулись минуты, десятки минут. Если бы не часы, которые Кайманов видел, не поворачивая головы, на руке младшего лейтенанта Пинчука, можно было бы подумать, что прошел час и два. На самом деле не прошло и получаса, как на противоположном склоне качнулись кусты и среди камней показались осторожно спускающиеся по косогору люди… Всего двое… Есть ли еще?.. Что, если этих двоих откуда-нибудь прикрывает третий?..
Кайманов, не меняя положения, подбросил вверх комок земли так, чтобы сигнал увидел лейтенант Воронцов. Тут же над головами нарушителей ударила автоматная очередь.
— Бросай оружие! — вскакивая на ноги, крикнул Кайманов.
Растерянные, с перекошенными лицами нарушители, побросав на землю винтовки, медленно подняли вверх руки. Оба — восточного типа, темнолицые, горбоносые, с густыми бровями. У того, что постарше, прямо из шеи растет седеющая борода. Одеты в заплатанные куртки, такие же ветхие, чуть ли не домотканные штаны. Зато обуты в новые, добротные покрытые пылью армейские сапоги.
Униженно кланяясь, испуганно оглядываясь по сторонам, оба заговорили что-то такое невразумительное, что даже Кайманов, отлично знающий язык, не сразу разобрался, о чем они толкуют.
Лейтенант Воронцов приказал проверить, нет ли у них холодного оружия, и начал было допрашивать нарушителей, но Кайманов остановил его.
— Товарищ лейтенант, прикажите солдатам охранять задержанных. А вас, — он обернулся к младшему лейтенанту Пинчуку, — прошу подойти со мной вон к тому роднику…
Когда все подошли, он спросил:
— Так сколько здесь было нарушителей, товарищи начальники?
— По всем данным — двое, — ответил Пинчук, — и оба в армейских сапогах.
— Что в сапогах, то верно, — согласился Кайманов, — а вот то, что только двое — этого я не говорил.
Некоторое время они внимательно рассматривали влажный песок у родника, изучая отпечатки армейских сапог. Те же отпечатки видны были на тропинке возле лужицы прозрачной воды, выбивающейся из-под камней.
На влажном песке Кайманов без труда отыскал след затыльника приклада одной винтовки. В полутора метрах от этого места увидел маленькое полукруглое углубление диаметром всего в две копейки — отпечаток рукоятки затвора второй винтовки. Но не эти отпечатки он здесь искал.
Вернувшись к самому роднику, Кайманов еще раз осмотрел всю площадку вокруг него и там, где была примята трава, собрал в бумажку белый пепел от дорогой папиросы.
Это уже была находка. Такой пепел бывает только от легкого табака. Запустив пальцы под травянистый кустик, Кайманов вытащил втиснутый в землю окурок с золотым ободком на мундштуке.
