Раньше церковь стояла при дороге, теперь же дорогу выпрямили, и церковь оказалась в стороне, за березовой рощицей. Ребята вошли в рощицу и очутились среди старых, заброшенных могил. Лишь на некоторых из них были покосившиеся кресты да плиты, заросшие травой.
Отсюда, из рощи, можно было хорошо рассмотреть и церковь. Колокольня не имела верхнего яруса, на самой же церкви были сбиты две маковки, а в стенах зияли пробоины.
— Как страшно, — в наступившей тишине произнесла Катя Бережкова.
— Ага, — мрачно шевельнул густыми бровями Тигран Саркисович. — Сейчас выйдут покойники.
— И вампиры, — добавил Теоретик.
— Да ну вас! — вскрикнула Чучкина. — Перестаньте! — и переместилась поближе к физруку.
Все засмеялись, но в это время сверкнула молния, и оглушительный гром ударил над головой. Девочки взвизгнули и бросились под укрытие разбитой церкви.
По листьям деревьев застучали первые тяжелые капли дождя.
— Бежим! — крикнул Булочкин и бросился догонять девчонок.
Спустя минуту все уже стояли под сводами церкви и через пролом в стене смотрели, как хлещет дождь. Молния сверкала беспрерывно, и ее вспышки выхватывали из полумрака то накренившийся крест, то остатки могильной ограды.
При каждом ударе грома девочки взвизгивали, мальчишки их поддразнивали.
— Смотрите, — кричал Мамалыкин, — кто это там?
— Где? — спрашивали девочки с замиранием сердца.
— Да вон, под деревом, — показывал в сторону берез Тигран Саркисович. — Слепые вы, что ли?
— Точно, — кричал Ветка, — вон он. Весь в белом.
— Ой, — восклицал Теоретик, — кажется, сюда идет!
Снова поднимался визг.
— Тихо! — кричал Мамалыкин, и все стихали в предвкушении нового розыгрыша.
Мамалыкин застывал, наклонив голову, прислушивался к чему-то, даже рот приоткрывал от усердия.
— Слышите? — обращался он к Георгию Николаевичу. — Нет, вы хорошенько прислушайтесь.
— Какие-то неясные звуки, — подыгрывал Копытин. — Что это? Никак не пойму.
— Какой-то шорох, — добавлял Ветка.
— Нет, — возражал Теоретик, — что-то свистящее или шипящее.
— Во-во! — подхватывал Мамалыкин и снова замирал в напряжении. — Слышите?.. Шипит… Ч-ч-ч. Чу-ч-ч-ч…
— Да ведь это же… — догадывался Тигран Саркисович и умолкал, не договорив.
— Что?.. Что?.. — теребили его девчонки.
— Это же… — начинал Тигран Саркисович и с подчеркнутым страхом смотрел на Чучкину.
— Что?.. — пролепетала Леночка.
— Это же он Чучкину зовет.
Воцарилась тишина, и кто-то из темноты, оттуда, где стояли мальчишки, глухо прошептал:
