– У меня выше крыши глухарей, – пояснил Василий Гоголеву. – Один из них просто пищит, чтобы его раскрыли. Кто-то нападает на женщин в городском парке. А в вашем случае дамочка с криминальными наклонностями спикировала с обрыва. Многие бы сказали: туда ей и дорога. И почему Алексеев решил, что ей кто-то помог? Она боялась высоты?
– Да, – подтвердил Владимир. Это была чистая правда.
– Тогда все яснее ясного, – улыбнулся Чмуров. – Женщина слишком близко подошла к краю обрыва, у нее закружилась голова, она пошатнулась и полетела вниз.
– А следы борьбы? – поинтересовался Гоголев.
– Я их не видел.
Вот так просто закончилось то, чего журналист боялся. Его неведомый «доброжелатель» не отослал фотографии в милицию и, наверное, приказал горничной молчать о записке. Из одного неприятного дела Владимиру удалось выпутаться, зато второе грозило ему не менее крупными проблемами. Вспомнив о приезде Чмурова, Гоголев решил съездить на родину Дианы, в Малаховку, разыскать этого следователя и побольше узнать об этой женщине. Он скажет, что у него возник замысел нового романа, где Красовская станет главной героиней. Возможно, ему удастся попасть в квартиру Дианы и покопаться в ее компьютере. Женщина говорила, что это ее не единственный роман. Значит, надо найти остальные, которые – он был уверен – так же хороши, как и первый. В тот же день, не теряя времени, Гоголев отправился на вокзал и взял билет до Малаховки. Поезд уходил вечером. Ему не хотелось, чтобы Лиза провожала его. Расспросы ему были бы ни к чему. Поэтому он позвонил ей и долго и убедительно рассказывал, почему ему надо уехать.
– В моем новом романе фигурирует один маленький городок, – уверял он. – Когда-то я был в нем, проездом. Теперь же мне просто необходимо посетить его, чтобы мое описание этого местечка не выглядело фантастическим. Это лишь на три дня, любимая, а может, и меньше. Ты ведь дождешься меня?
– Конечно! – с жаром сказала Лиза. – Здорово, что ты решил поскорее закончить книгу. Моего отца уже интересует, почему ты тянешь.
– Потому что мне давно надо было совершить эту поездку. – Он то бледнел, то краснел. Хорошо, что его невеста этого не видела! – Думаю, после нее книга будет готова в ближайшие дни.
– Отлично. Тебя проводить?
– Не нужно. Иногда писатель должен побыть один, чтобы все уложилось в голове.
Она не обиделась:
– Понимаю. Счастливого пути!
Это короткое прощание с любимой наталкивало на разные негативные мысли. Что, если милиция изъяла компьютер Дианы и он ничего не найдет, даже если каким-то чудом и проникнет в квартиру Красовской? Какую бы ложь сочинить, чтобы следователь дал Владимиру покопаться в ее вещах? Ведь, по словам Алексеева, Диана любила писать от руки, и, вполне возможно, рукопись лежит где-нибудь в ящике ее стола. Шестое чувство, называемое им недобрым другом, подсказывало:
