Только через год, 8 мая 1946 года, появился Указ Президиума Верховного Совета СССР «О присвоении звания Героя Советского Союза офицерскому и сержантскому составу Вооруженных Сил СССР, водрузившему Знамя Победы над рейхстагом в Берлине». Звание было присвоено пятерым: капитану В. И. Давыдову, сержанту М. А. Егорову, младшему сержанту М. В. Кантария, капитану С. А. Неустроеву, старшему лейтенанту К. Я. Самсонову. Увы, но в списке Героев не было фамилии человека, который, по большому счету, этот список должен был бы возглавить — и по первой букве фамилии, и по значимости сделанного.
Впрочем, и из пятерки героев наиболее известны Егоров и Кантария, чуть меньше — Неустроев. Фамилии других как бы забыли. До воскрешения ли имени шестого?
Все знают эту фотографию Евгения Халдея: водружение над поверженным рейхстагом алого стяга. Три человека — один из них в командирской фуражке, двое в пилотках. Последние и стали официально признанными героями. Их имена знают все — Михаил Егоров и Мелитон Кантария. А третий? Неужели он, в числе первых оказавшийся на крыше «логова», недостоин того, чтобы о нем тоже все знали? А, может быть, он «случайно» оказался на куполе рейхстага и также «случайно» попал в объектив фотоаппарата?
Как мы, спустя многие годы, сегодня узнаем о войне? Источников — три, и они общеизвестны: публикации различного рода (книги, статьи в газетах и журналах, научные исследования); фото и киноматериалы, отснятые шесть десятков лет назад; рассказы очевидцев — живых участников событий, которых, к сожалению, осталось немного, и их число, увы, с каждым днем уменьшается. Говоря об этих источниках, следует отметить: у каждого из них — разные «весовые категории» и степень «надежности».
Безусловным «тяжеловесом» являются, конечно, источники письменные — и по достоверности, и по широте охвата аудитории. Однако газета, как правило, не относится к «долгожителям» — она живет день-два. Можно, конечно, обратиться к подшивкам, но их все-таки редко перечитывают.
Книги, по идее, более «долгоиграющие». Плюс: к тому, что собрано под солидной обложкой, больше доверия. Как-никак, а все же книга и сегодня считается вещью основательной, фундаментальной, хотя и к ней вера подорвана: сколько книг за последнее время из-за смены политической конъюнктуры сгинуло из библиотек, а во вновь изданных многие события трактуются по-иному? Попробуйте, к примеру, взять в библиотеке почитать роман «красного графа» Алексея Толстого «Хлеб» или изданную относительно недавно миллионными тиражами «Малую землю» Леонида Ильича Брежнева — уверен, сыщете их с большим трудом. Документальное же фото или кино повторно снять невозможно.
