Однако после того, как из результатов переписи населения 1937 г. стала очевидной низкая эффективность репрессивных мер в отношении Церкви и верующих, акцент был перенесен на антирелигиозную пропаганду, которая стала базироваться на новых установках. Вместо агрессивных акций предписывалось «терпеливо разъяснять вред религиозных предрассудков», применять «индивидуальный подход к верующим», не противопоставлять безбожников верующим, а оказывать помощь «в деле их полного освобождения от реакционного влияния религии». Лозунг «Закрыть все церкви» был признан вредным.
Вновь усиливалась антирелигиозная пропаганда. Периодичность журнала «Антирелигиозник» возросла до 12 номеров в год. В 1938 г. было возобновлено издание газеты «Безбожник», количество номеров которой выросло с 30 номеров в 1938 г. до 44 номеров в 1940 г. В 1941 г. эта газета стала еженедельной. Стали выходить газета «Безв1рник» (на украинском языке), журнал «Мебрдзоли атеис- ти» и одноименная газета (на грузинском языке). В 1937 г. был выпущен номер журнала «Безбожник» на бурятском языке, в 1938 г. — три номера газеты «Узбекистан худосизлари» (на узбекском языке). В 1941 г. вышло 6 номеров журнала «Атеист» на эстонском языке. До июня 1941 г. продолжалось издание антирелигиозного журнала «Свободная мысль» на литовском языке. В 1938–1941 гг. Центральные курсы политпросветработников издали 8 выпусков брошюры «Методическое письмо заочнику — анти- религиознику». В то же время с 1935 г. не издавался единственный печатный орган Русской православной церкви — «Журнал Московской Патриархии».
Ярким примером продолжавшихся выпадов против Церкви со стороны воинствующих безбожников является опубликованная за месяц до начала войны в журнале «Безбожник» статья, в которой утверждалось, что «Русская церковь в эпоху монгольского завоевания пресмыкалась перед ханами»; «когда народ подвергался нашествию врагов, церковь часто предавала его и продавала завоевателю. Когда он копил силы для освобождения, религия ослабляла его проповедью покорности и безволия. Когда он, наконец, сокрушал иго и очищал свои земли от чужеземных поработителей, церковь обкрадывала его, приписывая все заслуги Богу и себе. Религия является злейшим врагом советского патриотизма»152.
Таким образом, несмотря на определенные перемены, происшедшие в отношении Советского государства к религии, не следует говорить о «едва ли не полной ревизии ленинской линии по религиозному вопросу» в предвоенные годы, как это делают некоторые исследователи153.
