тарелке.
-А конкретнее?
-Не доставай парня, Прытковский, пусть поест с дороги.
-Заметано, Максим Петрович, - оскалился Прытковский. - Еда – дело
святое!
Иноненко поставил перед Архипом миску с макаронами, щедро политыми
мясной приправой, положил краснобокий помидор.
-Сало будешь, Архип? – спросила одна из женщин.- А то у меня есть.
-Нет, спасибо.
Но сало уже лежало перед ним – толстое, порезанное на аккуратные
ломтики.
Архип с детства имел плохой аппетит, а постоянное кофе и концентрат и
вовсе сделали его почти равнодушным к пище, но сейчас он позабыл об этом.
Такой вкусной еды он никогда не пробовал: мясо в подливке было нежным и
сочным, сало медленно таяло во рту, макароны – простые макароны – показались
ему чем-то необыкновенным, почти неземным. Но особенно ему приглянулся
помидор – он жадно вонзил зубы в его матовый бочок и только тут, подняв на
мгновение глаза, понял, что нарушает инструкцию, предписывающую «есть
осторожно, нежадно, а по возможности отказываться от пищи».
Жильцы глядели на него с удивлением и жалостью, тетя Маша даже
отвернулась и украдкой вытерла набежавшую слезу. У Иноненко то ли от стыда, то ли от злости покраснели уши.
Архип кашлянул и положил помидор в миску.
-Спасибо большое, - сказал он.- Я сыт.
-Может, еще подливочки? – спросила тетя Маша, гремя кастрюлей.- А то
у…
-Нет, благодарю,- грубовато отрезал Архип, собираясь в дальнейшем
жестко придерживаться инструкции.
Замолчали. Максим Петрович ел, гремя ложкой.
-А что, Архип, в Москве у дяди работать будешь? – спросил Прыковский.
-А то где же? – жуя, проговорил Иноненко.- Коль дядя шофер?
-Верно, Максим Петрович, - заговорила женщина с бородавкой на верхней
губе. – Нужно детям помогать. Кому они, если не нам, нужны?
Краснолицый мужик, должно быть ее муж, толкнул ее локтем, и женщина
замолчала. После этого разговоры в кухне сошли на нет, и жильцы разбрелись по
комнатам.
Максим Петрович выудил из миски последнюю макаронину, быстро
сполоснул посуду над раковиной.
-Пойдем, Архип, – сказал он, подмигнув. – Помидор-то возьми…
Комната Иноненко уже была погружена во мрак и, завесив окно шторой,
агент включил свет.
-Постелю себе на полу, а ты ложись на диван.
Архип запротестовал, но Максим Петрович был непреклонен. Он достал из
шкафа старый матрас, свернутый в толстую трубку.
«Уже не раз встречал лаборантов, - подумал Архип. - Наверно, и Кирилл
спал на этом диване».
Иноненко тем временем снял с дивана засаленное покрывало и переложил
его на матрас, а на диван постелил клетчатое байковое одеяло.
