– Да, сэр, непременно! – крикнул ему вслед Жанейро и, шагнув навстречу военным чиновникам, объявил: – Господа офицеры, все как обычно. Через сорок минут генерал начнет прием.
Тем временем Шеридан поднимался в лифте и снова думал об Эдварде Кларке. Он вспомнил, как заступился за Эдди и даже поспорил с Йорком, когда парня не хотели брать в «Улърик».
В результате Кларк оказался в отряде, а вот теперь он стал Шеридану поперек дороги. Не специально, конечно, но все-таки.
– Вот и делай после этого людям добро, – произнес генерал и вздохнул. Сегодня, до конца дня, ему нужно было переделать кучу работы.
После долгой поездки в кузове грузовика Эдди чувствовал себя слегка побитым, однако он сумел сохранить свой костюм, а это многое для него значило.
Кларку предстояло покинуть Руанон, и сделать это нужно было без лишнего шума и не привлекая к себе внимания.
Попрощавшись с водителем грузовика и его напарником, Эдди помахал им вслед рукой, а как только машина скрылась вдали, быстро спустился с шоссе и углубился в заросли колючего кустарника. Густая растительность прятала его от посторонних глаз, и теперь Кларк мог идти почти до самого порта, не опасаясь быть замеченным.
Поездка на грузовике заняла много времени, и день уже клонился к закату. С одной стороны, это было хорошо – в темноте Кларка трудно было заметить, однако он плохо знал эту местность и всерьез боялся заблудиться.
Чтобы сберечь брюки, Эдди шагал, высоко поднимая ноги. Он старательно отводил ветки, уберегая пиджак от колючек и сухих листьев. А с ботинками дело обстояло хуже. Черная замша приобрела серовато-белесый оттенок. и они стали похожи на башмаки уличного пьяницы.
Напуганные шумом, среди сухой травы бегали проворные ящерицы. Эдди следил за их стремительными перемещениями и слегка завидовал их кажущейся свободе.
А еще у Эдди появилось странное чувство, будто за ним следят. Доходило до того, что он оборачивался – настолько это чувство было сильным и почти физически ощутимым. И по мере того как он продвигался в сторону порта, эффект постороннего присутствия то усиливался, то, наоборот, ослабевал.
Когда Кларк пытался точнее определить, что же ему мешает, в его голове всплывал образ все тех же высоких ботинок с шипами на толстой подошве.
«Или я схожу с ума, или что-то предвижу...» – к такому выводу пришел Эдди, использовав все возможности своего мучительно-кропотливого анализа.
По мере приближения к порту рев стартующих транспортов и хищный свист пассажирских судов становился все сильнее. Эдди был рад такому надежному ориентиру, однако конечная цель его марша была все еще слишком далека.
