- Тогда и апельсинов не надо, - возразила я сама себе.
Подождав ещё немного, я выпила третий стаканчик. Ром уже не обжигал, а лишь согревал меня, живительным огнем пробегая по горлу и падая в пустой желудок. От этого в животе делалось горячо и тяжело, обещанное Марианной чувство легкости и веселости так и не наступило. Только заболела голова
Ром больше не лез в меня, а другого алкоголя я не хотела.
Я вспомнила слова старинной морской баллады и то, как её пел папа:
«когда бродяга ветер
мой разметает прах –
не пить мне больше рома
в Ямайских кабаках...»
и заплакала пьяными слезами.
На следующее утро мне было очень и очень скверно и это никак не относилось к моему физическому самочувствию. Меня мучила совесть. Я думала о маме и папе, мне казалось, что такой выходкой я предала их. Ни алкоголь, ни табак не принесли мне забвения или хотя бы временного облегчения, только чувство досады и стыда.
Вики хотела, чтобы я пошла вместе с ними в молельный дом и «приняла Иисуса». Я сказала, что их молельный дом – Содом и Гоморра, что я католичка и пойду к мессе. Вики задохнулась от негодования, а я за это время вывела велосипед из гаража и поехала прочь от дома. На самом деле мне совсем не хотелось ехать к мессе. На велосипеде это было слишком далеко, к тому же идти на исповедь после попойки было так стыдно! Я подумала, что можно отсидеться у Марианны, но вдруг вспомнила, что они по воскресеньям ездят в Портленд.
Я уже ехала по направлению к Астории, но на половине пути свернула в Джефферсон Гарден. У дома Харперов я остановилась. Не знаю, что привело меня к нему. Для самой себя у меня было смутное оправдание: я так и не дозвонилась до Брауна и могла бы попросить Джо…
Дом был по-прежнему темный и мрачный, несмотря на солнечный день. Меня посетило дежавю и я вдруг вспомнила: ровно год назад я приезжала сюда, видела Нуа и Аннабель. В тот день ещё выпал снег. А Джо колол дрова…
При мысли о нем у меня заколотилось сердце, но я решила списать это на последствия вчерашнего опыта с ромом. Помнится, мы тогда проговорили с Джо до самого вечера и папа с мамой очень беспокоились, что я не вернулась из школы вовремя. Но когда я пришла, меня совсем не ругали. Родители так радовались, что со мной ничего не случилось, а мне тогда было очень и очень стыдно.
Я постояла ещё, предаваясь светлым воспоминаниям о своей семье, и уже хотела ехать, как вдруг меня окликнули.
- Привет, София! – это был Джо. Я каждый раз поражалась, как незаметно он мог появляться. Наверное, это свойство у него от предков – индейских следопытов.
