— А вот этого мы знать никак не можем, — сказали соседи.
— Никакой женщины я не видел! — разволновался Ли. — Я подобрал ребенка в траве. Вижу, плачет младенец, я пожалел его и принес домой. Если он ваш, забирайте, только, конечно, привык я к нему. Что до женщины, то зря на меня наговариваете!
— Зазря, говоришь? Мать твою так! А ты знаешь, что я повсюду развесил бумагу о розыске? Я тебя заставлю сознаться в управе! Распутник! — Хуан Цзе снова обратился к соседям:
— Придется вас потревожить, почтенные! Помогите мне стащить его в уездную управу. Здесь человека украли, и вы все ответите, если преступник уйдет от возмездия!
— Нет на мне никакой вины, и я не собираюсь никуда убегать! — сказал Ли. — Пойдем к начальнику, там все разъяснится!
Хуан Цзе вместе с соседями повели ремесленника в управу, прихватив с собою и ребенка.
Письмоводитель написал жалобу, в которой подробно изложил обстоятельства дела, и подал начальнику уезда. Чиновник тотчас приступил к допросу Третьего Ли, который, не таясь, рассказал, что подобрал дитя в траве у дороги и принес к себе домой.
— Больше ничего я не знаю! — закончил он.
— Ложь! — воскликнул начальник уезда. — Из дома письмоводителя исчезли двое, из коих один оказался у тебя. Куда же девался второй? Не иначе, ты учинил мерзкий сговор и кражу! Под батогами сознаешься!
По приказу начальника стражники поволокли беднягу к пыточному стану и принялись нещадно бить. Били долго, пока, как говорится, один будда не появится на свет, а второй — не взлетит на небо. Но ремесленник стоял на своем.
Надо вам сказать, что в уездной управе служили больше двадцати чиновников, таких же, как наш письмоводитель Хуан. Желая сохранить лицо и поддержать сослуживца, они пришли к начальнику уезда и, пав на колени, умолили его допросить преступника со всей строгостью. Начальник усилил наказание, и Третий Ли, не выдержав пыток, признался:
— Я уже давно приметил жену Хуана с младенцем. А поскольку своих детей у меня не было, я решил ребенка украсть, а женщину прикончить. Уж раз меня поймали и разоблачили, я готов принять смерть!
— Где тело? — спросил уездный начальник.
— Бросил в реку, побоялся, что могут найти.
Записав показания Ли, начальник уезда составил бумагу, в которой, определив состав преступления, повелел бросить ремесленника в узилище, предназначенное для смертников. Уездному стряпчему он приказал заготовить другой документ — сопроводительную бумагу в область. Стряпчий, который, как и все, стоял на стороне Хуан Цзе, расписал суд так, что придраться к чему-то было никак невозможно. Документ составили 29-го дня восьмой луны в девятнадцатый год эры Наследованной Радости
