- Так вы... ты, Маргарита... ты - мое дитя! Мое и Жаннет! И ты вмешалась в это дело...
- ...Потому что Иоланда была моя сестра! А я и не знала, что у меня сестренка есть. Только раз, когда в ризнице помогала окна мыть, увидела чашу с таким же гербом. Спрашиваю у матери Августы, кто, мол, такую красоту пожертвовал. А она, этак свысока: его светлость монсеньер герцог де Лавердьер, у нас его дочь воспитывается! Потом сестра Винсента мне ее показала, издали. Им ведь не разрешают с монашками водиться, особенно с теми, кто из простых. А уж со мной и подавно. Селина на меня шипела, как гнездо змеиное. Представляешь, с десяти лет жить одной, на улице, знать, что у тебя никого нет в целом мире... а потом узнать, что у тебя есть сестра, добрая, красивая... герцогиня... и что ее оставят без ужина, если увидят, что она с тобой, с "аббатисиной девкой", говорит. И я не подходила к ней - не хотела, чтобы ее из-за меня наказывали и голодом морили. А ведь Иоланда могла остаться в живых, если бы я ей хоть немного рассказала, что такое мужчины!
Она бы послала аббата подальше вместе с его винцом из Рима... и сейчас спала бы себе спокойно в своей постельке... Ты понимаешь, папаша? Она бы живая была... пусть и совсем не святая... и не такая невинная...
- о, Маргарита... мне жаль... о теперь мы уже ничего не сможем сделать. ичего, дитя мое.
- Ладно, папаша. - Маргарита так посмотрела на герцога, что тот почувствовал себя полным ничтожеством. - адеюсь, ты не все улики отдал этим дьяволам?
- ет, Маргарита, только склянку... Остальное спрятал...
- Значит, у тебя осталось хоть что-то от прежней храбрости.
Слушай, у тебя запасная одежда есть? Я ведь всего-то на полголовы тебя ниже, а сложением вся в тебя. - Герцог недоуменно уставился на нее. Давай, давай. Так нужно. е бойся, тебя я не впутаю ни во что.
- Посвети мне. - Из дорожного сундука, стоявшего в углу, Лавердьер вытащил камзол и штаны гранатового шелка, черный бархатный плащ, сорочку, вышитую перевязь...
- Давай сюда. - Маргарита приложила к талии штаны. - Сойдет. И сапоги давай... вроде, впору, - ты ведь обратно все равно в карете поедешь, так на кой черт тебе ботфорты со шпорами?
- Может, ты и шпагу у меня отберешь?
- Зачем? А впрочем, стоило бы... Я умею драться на шпагах - поневоле научишься, когда живешь среди вояк. Только сейчас нужна не шпага... а лучше всего - тот, Гаспаров, кинжал... с распятием. Он-то у тебя цел, надеюсь?
