Наконец он закончил обучение, и теперь она могла исполнить любую прихоть Диониса, поскольку знала все о желаниях богов.
Она воспевала его могущество, и постепенно по знаку небес, по движению ветвей и треску огня научилась определять будущее и читать судьбы тех, кто входил в храм, чтобы послушать оракула.
— Ты стала прорицательницей, — сказал Кокс. — Отдай себя на волю Диониса. Слушай его: он говорит твоими устами!
Однажды воины медов, шедшие с востока, из Фракии, от реки Стримон к побережью, сделали привал перед храмом.
Аполлония подошла к ним вместе с другими жрицами Диониса, но отказалась участвовать в танцах и игрищах.
Один из воинов остался в стороне, так же как она. Он был выше остальных, черные волосы спадали на его лоб. Он был могуч, мускулы как канаты оплетали его плечи, торс, руки и ноги.
Аполлония почувствовала желание ласкать его тело и, взяв амфору с маслом, направилась к нему. Она медленно втирала масло в затылок, шею и бедра мужчины, в его мышцы, напрягавшиеся под ее ладонями.
Затем она взяла в руку его фаллос, твердый, как жезл Диониса.
Аполлония подумала, что сам бог поселился в теле этого молодого воина, которое она не переставала ласкать всю ночь.
На рассвете он уснул, а Аполлония сидела рядом, положив ладони на его грудь, твердую, как камень.
Она хотела запомнить это красивое лицо, будто высеченное из камня, как статуя Диониса.
С первыми лучами солнца мужчина открыл глаза.
Ослепленный ярким светом, он нахмурил брови, и она заметила, как глубокая морщина, похожая на рану, рассекла его лоб.
Аполлонии захотелось зарыдать, ей вдруг почудилось, что однажды острый клинок рассечет надвое лицо молодого бога.
Она сказала:
— Меня зовут Аполлония, и отныне я принадлежу тебе, так же как принадлежу Дионису.
Он поднялся, сжал руками ее ладони.
— Меня зовут Спартак. Я из медов, фракийский воин, сын царя. Я возьму тебя, и ты будешь со мной столько, сколько угодно богам.
Он привлек ее к себе и крепко обнял.
— Пока кровь течет в моих жилах, — добавил он, — пока тот, кто…
Она остановила его, приникнув губами к его губам, помешав произнести имя властителя смерти.
На следующий день Кокс, оракул Диониса, соединил их.
