— С чего-то надо было начать, — пожав плечами, сказал я. — Может быть, Ульянаш счел его самой легкой мишенью.
— Более легкой, чем я? — рассмеялся Эйбер. — Я так не думаю!
— Сколько раз ты дрался на дуэли? — осведомился я.
— Ну… ни разу. — Эйбер неловко переступил с ноги на ногу. — Какой из меня воин, если на то пошло? Я больше художник, философ, поэт.
— И я не сомневаюсь, об этом известно всем и каждому при дворе.
— Конечно. — Он кивнул. — Я многим нарисовал Карты — не только своим родственникам.
— Ну а как насчет Тэйна? Он до того случая дрался на дуэлях?
— Да. — Эйбер невесело вздохнул — так, словно прочел мои мысли. — Он успел получить свою долю царапин и неудач. Никто особо не удивился, когда он затеял ссору с Ульянашем.
— Вот-вот. Тебя Ульянаш не вытащил бы на поединок просто потому, что ты не дерешься на дуэлях. Может быть, он и осел, но все же ему не придет в голову вызывать на бой кого-то вроде тебя… кого его покровители считают слабым и беззащитным. Нет ничего противнее, чем когда тебя сочтут обидчиком слабых. Тогда от Ульянаша отвернулись бы все, и даже его патрон. Нет, он не настолько глуп.
Эйбер нахмурил брови.
— Поэтому Ульянаш мог раздразнить Тэйна и в конце концов довести дело до дуэли — потому, что все знали, что Тэйн способен за себя постоять.
— Вот именно. В конце концов, все это выглядело шуткой. Для Тэйна дуэль закончилась царапиной на щеке. По-настоящему уязвлена была только его гордость. Если он не сумел постоять за себя… Ну, все решили, что ему просто сильно не повезло.
Эйбер кивнул.
— Да, понимаю.
Он хотел сказать что-то еще, но в это мгновение в столовую вбежал капитан Неоле.
— Господа! — прокричал он. — Произошло убийство!
Я вскочил.
— Кого убили? — вскричал я. Неужели отца? Я перевел взгляд на Эйбера. Он раскрыл рот и широко распахнул глаза.
— Демона, — ответил Неоле. — Кто-то перебросил его тело через стену на заднем дворе несколько минут назад. Один из стражников увидел, как оно упало. Стражник выбежал за ворота, но того, кто перебросил труп, уже не было.
Я даже не знал, то ли радоваться, то ли огорчаться. По крайней мере на этот раз погиб не наш родственник.
Эйбер покачал головой. Было видно, что ему очень и очень не по себе.
— Что у тебя на уме? Выкладывай! — потребовал я.
— Реалла, — вымолвил мой брат. — Наверное, это она. Ты ведь видел ее только в обличье человека… но суккуб — это демон. Расставшись с жизнью, она должна была принять свое истинное обличье.
