И туманы, подколов вуали,
Нас ведут туда, где черный лебедь
Под мостом вздыхает на канале.
Спят кружевницы в своих подвалах
И во сне привычным руками
Ворошат в узорах небывалых,
Что цветут вверху под чердаками.
Город спит в неотзвеневших звонах.
В медных звуках горестных и чистых, —
Темный город брошенных влюбленных
И с маршрута сбившихся туристов.
А когда колокола застонут
И кружевниц ослепят рыданья,
Нас лучи готические тронут
И мы птицам скажем: до свиданья…
Мы уже опаздываем, птицы,
И давно, в Париже или Праге,
Колют тело стынущее шприцем
И на полках ворошат бумаги.
