Но когда вся процессия уже была на ногах, острый слух Исаака уловил стук копыт коня, несущегося галопом вслед за ними.
— Кто-то очень торопится, — тихо сказал он дочери.
— Да, отец. — Она обернулась. — Это крупный конь, вороной с подпалинами. Я никогда не видела такого огромного коня. И бедное животное несется без всадника, — заметила она.
— Он оседлан?
— Да, отец. Стремена и узда болтаются по сторонам. Он замедляет ход… его поймали.
Хотя внимание всех присутствующих было приковано к этому животному и кое-кому из тех, кто шел пешком, удалось ухватить его за узду, когда он проносился мимо, все же большинство путников шарахнулось в стороны, чтобы не попасть ему под копыта. Конь замедлил бег и перешел на шаг рядом с мулом Исаака.
— Это вовсе не подпалины, — воскликнула Ракель, — а засохшая грязь. И глаза у него дикие от страха.
Юсуф потянулся, ухватился за узду, что-то нашептывая испуганному животному, и повел его. Пока огромный конь шел рядом с мулом лекаря, он вел себя спокойно.
Подъехали капитан и старшина стражников.
— Какое красивое животное, — заметил капитан.
— Подозреваю, что где-то поблизости находится его всадник, которому не терпится снова сесть в седло, — сказал старшина. — Если ты отпустишь его, парень, — добавил он, — он вернется в свою конюшню.
Юсуф подвязал повод так, чтобы конь не споткнулся, и отпустил его. Лошадь шагала рядом с мулом, не пытаясь убежать.
— Похоже, ему нравится мул господина Исаака. И его молодой ученик, — сказал старшина.
— Возможно, — заметил капитан. Но у него есть хозяин. — Старшина кивнул в направлении крытой повозки.
— Может быть, — ответил капитан. — Но пока мы не узнали точно, возможно, следует послать кого-то назад по дороге, чтобы проверить.
— Насколько далеко? — спросил старшина.
— Пожалуй, до замка. Пусть наведет справки и возвращается.
Когда старшина ушел, чтобы передать поручение одному из слуг, капитан остановился в шаге от Ракель.
— Неужели лошади действительно могут чувствовать симпатию к другим животным? — спросила Ракель.
— Бывают некоторые необычные животные, — ответил капитан. — Я знал одного такого… — и, взяв мула Исаака под уздцы, он начал рассказывать о лошадях, у которых были свои любимые животные.
Молодой человек крепко спал до тех пор, пока процессия не остановилась на поздний обед. Он проснулся, когда повара епископа уже приготовили еду, не настолько изысканную, чем в предыдущий день, ввиду всех предшествующих событий. На Наоми свалились хлопоты по приготовлению надлежащего обеда и забота о пострадавшем, так что она оставила больного на хозяина и удалилась к своим горшкам.
