Как бы там ни было, но этот небольшой эпизод добавил доверия ко мне как к профессионалу, знающему "кухню" разведки и умеющему, когда надо, держать язык за зубами.
Из бесед с Русланом Аушевым и Леонидом Бирюковым я сделал вывод, что членом Комитета по делам воинов-интернационалистов является не кто иной, как замдиректора СВР генерал-майор Владимир Рожков. В памяти кое-что всплыло: резидентуры - Германия начала 80-х и Афганистан середины 80-х. Не теряя времени звоню в пресс-бюро СВР и сообщаю Кобаладзе, что могу назвать вполне конкретного заместителя Примакова, с которым я хотел бы побеседовать и по какому вопросу. "Вы твердо обещаете, что ограничитесь только Афганистаном?" - в свою очередь спросил Юрий Георгиевич. Я ответил утвердительно. "Хорошо, пришлите по факсу вопросы и позвоните через день-два, я сообщу вам место и время встречи с Владимиром Михайловичем". На мой наигранно-наивный вопрос, почему встреча не может состояться в Ясеневе, Кобаладзе в ответ уже раздраженно спросил: "Валерий, ты что, издеваешься над нами? У вас, на Западе, что, в Пуллах или в Лэнгли всех кого ни попадя просто так с улицы пускают? Есть режим секретности". Я не стал спорить со столь вескими аргументами, заметив только, что я не "с улицы", и вскорости мы с Елистратовым поехали по знакомому уже адресу в Колпачный.
Конечно же, моя беседа с генералом Рожковым одними вопросами Афганистана не ограничилась. Не по моей вине. Заместитель директора СВР счел вполне уместным затронуть и вопросы деятельности российской разведки в той степени допустимости, которую он посчитал возможной в беседе с журналистом. О чем после интервью я откровенно и сообщил Кобаладзе. Правда, Юрий Георгиевич не очень-то поверил в мою полную безынициативность в данном вопросе, но придираться особенно не стал. Таким образом, я оказался первым, а может быть, и последним журналистом "из-за бугра", получившим "добро" на беседу с одним из высокопоставленных руководителей российской внешней разведки. В дальнейшем я не раз был гостем уютного особнячка в Колпачном переулке, но, к сожалению, на столь высоком уровне интервью больше взять не удалось. Разведка все-таки.
Но вернусь здесь снова к Леониду Шебаршину. В своей книге он называет одной из причиной своего ухода с руководящей должности в разведке несогласие с назначением одного человека (в книге он фигурирует под латинским "R" - первая буква фамилии Рожков) на один из ключевых постов в СВР. Якобы это было сделано по протекции (и далее следует намек на Бакатина). Позже я услышал и рассказ самого Вадима Бакатина, который заметил, что это, пожалуй, была единственная его личная инициатива на посту председателя КГБ, что самого Рожкова он лично никогда раньше не встречал, так что ни о какой "протекции" и речи быть не может; просто была мысль ввести в высшее руководство разведки свежего человека из резидентуры, а вот теперь Шебаршин пишет, что... Я ответил Вадиму Викторовичу, что встречался и беседовал с генералом Рожковым летом 92-го. Исходя из своих личных впечатлений, могу сказать следующее: назначение Владимира Рожкова заместителем директора СВР было справедливым и вполне оправданным шагом последнего председателя КГБ СССР, а Леонид Владимирович пусть себе пишет...
