«Она будет красивой и в мешковине».
— Вижу, вы одеты, мисс Реншоу.
Она озарила его такой улыбкой, что он едва не отказался от предложения, с которым пришел.
— Я же говорила, что мне трудно сосредоточиться, если на мне меньше трех слоев одежды!
— А я говорю, что это все теория, пока не проверенная на практике.
— Хотите предложить мне попробовать учиться… без одежды?
Неожиданный поворот их беседы чуть не заставил его забыть о цели прихода. Представив мисс Реншоу с журналом «Ланцет» вместо одежды, Роуэн почувствовал, как у него заколотилось сердце.
— Своего предложения предпочту пока вслух не высказывать, но, пока не забыл, зачем пришел, хочу вам кое-что сказать.
Она оттолкнулась от стола и встала. Ее игривое выражение преобразилось в настороженное.
— Если это не задание, доктор Уэст, не думаю, что прилично…
— Черт подери, Гейл! Дай человеку закончить без препирательств! Идет? — гаркнул Роуэн.
— Идет. — Она в ожидании скрестила на груди руки. — Ну и что это?
Выглядела она комично, и от гнева Роуэна не осталось и следа.
«Господи, я получаю удовольствие от каждой минуты ее присутствия, даже если она пытается свести меня с ума. Но теперь есть надежда, что мир установится надолго».
— Вы знаете, как умерла Шарлотта Гамильтон?
Гейл кивнула:
— Я думала, от горячки. Но после переезда в Стэндиш-Кроссинг и рассказов тети Джейн я уже в этом не уверена.
— Вот, мисс Реншоу. Это мое исследование причин смерти Шарлотты. Я хотел понять, что произошло, и вот он — результат. Здесь несколько заметок, которые я составил о горячке, унесшей ее жизнь, на основании тех фактов, которые собрал воедино после возвращения из Индии. Возможно, вы увидите то, что не заметили другие, либо подтвердите худшее. — Он протянул ей тонкий бумажный пакет. — Я доверяю твоему суждению, Гейл.
Она медленно взяла пакет, не отрывая глаз от его лица. Роуэн не знал, как себя вести, когда пересек тонкую линию, что отделяла личную честь от обещаний, данных погибшей. Передача записок была своего рода рулеткой. Он их не закончил, потому что прервал работу после поездки в Стэндиш-Кроссинг и открывшейся правды. Но он надеялся, что и этого достаточно, чтобы Гейл смогла разглядеть несообразности и высказала свое сомнение.
«Используй свой острый ум, Гейл, и разберись в этом. Может, тогда ты увидишь, что ничто не мешает тебе полюбить меня».
— Спасибо, Роуэн. — Она отложила пакет в сторону. Ее щеки порозовели. — Я обязательно взгляну на них, когда… смогу сосредоточиться.
