Долг и отвага [рассказы о дипкурьерах] | страница 8

Обстановка требовала от дипкурьера напряжения всех его сил, бдительности, умения использовать любую возможность для оперативной доставки диппочты.

Пожалуй, одним из самых сложных предприятий была связь на участке Анкара — Москва. Как известно, Советская Россия горячо сочувствовала освободительной борьбе, которую вел с империализмом турецкий народ, руководимый Мустафой Кемалем. Поддерживая Турцию, Советское правительство помогало ей оружием, боеприпасами и т. д. Вооружение шло через Закавказье. Но часто дороги блокировались грузинскими меньшевиками, армянскими дашнаками и азербайджанскими мусаватистами, которые имели контакты с врагом Мустафы Кемаля — наместником восточной части Турции Кязымом Кара Бекиром. Препятствуя продвижению воинских грузов для Турции, они всячески тормозили и поездки наших дипломатических курьеров, затрудняя связь советского полпредства с Москвой.

Провоцировались пограничные инциденты в Закавказье. Особенно напряженная обстановка была в городах Батуми, Баку и в Крыму, где агентура империалистов вела бешеную работу, направленную как против Советской России, так и против Турции.

Именно в этот период в лесу между Инеболу и Анкарой на наших дипкурьеров было совершено нападение вооруженной банды. Произошла ожесточенная схватка, но дипкурьеры отбились и сумели спасти почту. И это нападение было далеко не единственным. Вражеские разведки организовывали бандитские налеты на дипкурьеров и в горах Афганистана, и в Китае, и на железных дорогах Западной Европы.

Но об этом речь в других очерках.

— В Таврический!

Молодой военный в тесной шинели и папахе, в портупейных ремнях, выбежав из подъезда на Мойке, 67, открыл дверцу потрепанного, бог весть когда крашенного автомобиля и тронул за плечо дремавшего солдата-шофера. Тот встрепенулся, сел ловчее, нажал на педали.

Автомобиль загрохотал, зашипел и, рассеивая по заснеженной земле клубы дыма, помчался вдоль набережной. На Невском, в свете редких ночных фонарей, на заборах, на углах домов, на афишных тумбах угадывались широкие листы-воззвания, за два дня всколыхнувшие Питер и республику: «Социалистическое Отечество в опасности!» У Аничкова моста по всей ширине проспекта на февральском ветру трепетал красный транспарант: «Петроград защитим! Отечество защитим!»

Перед решетчатыми воротами Таврического дворца молодой военный предъявил пропуск. В нем говорилось, что товарищ Баландин Василий Александрович имеет право беспрепятственного входа во дворец.