Под приговор
Веду по совести своей
Один,
Молчком,
Веду…
А он, зелёный змей,
Бочком-бочком, ко мне
И так вот на ушко:
«Мужчиной будь.
Нашёл кого жалеть, Сашко.
Заспи, забудь.
А коль заклинило — расклинь
Тут, у стола —
Налей давай и опрокинь.
И все дела.
А гроши есть — по новой вжарь:
Дымись, косей!
Ты царь, скажи, или не царь
Природы всей?
А раз уж царь, тогда являй
Себя всего.
Ну, снял, ну, срезал журавля,
И что с того?
Так есть, так было испокон:
Я в корень зрю.
Закон? А что тебе закон!
Тебе!
Царю!
Счихнуть — и боле ничего.
Всем задом сесть…
Была б жратва и ряшка — во!
А совесть, честь
Тебе, царю, зачем, скажи?
На кой?
На что?
Ты лучше встань и закажи
Ещё по сто…»
И так — ты веришь — день за днём
В нутро мне лез,
Гноил меня гнилым огнём,
Как хворью лес.
Чуть оклемаешься:
«Пошли, —
Опять он тут, —
Жена? Да ты её пошли
Туда, в закут,
Как подобает мужику,
Тебе, главе,
Пошли, а сам кути, шикуй,
Ночуй в траве.
А с ночи встал — опять налей.
Не всклень, так взрезь…»
И вот уж, чую, на нуле
И сам я весь,
Шагнул в болото — и не всплыл.
Завяз на дне.
