— Отец, мы снова здесь, — сказала я и положила ему руку на плечо; теперь он не мог вскочить, и он действительно этого не сделал, а всего лишь широко открыл глаза и посмотрел, улыбаясь, на моё склонённое лицо. Я была безумно счастлива — он уже знал мой голос, и я имела над ним власть.
— Итак, маленькая проказница, ты захватила меня врасплох? — пошутил он и похлопал меня по щеке. — Если ты собираешься быть точно такой же, как твоя милая мама, то ты должна тихо-тихо положить мне руку на лоб или уронить цветок на мою рукопись и мгновенно исчезнуть, чтобы я даже не успел сообразить, кто это был!
Всякий раз, когда он вот так упоминал мою мать, которую обожал, я чувствовала укол в сердце — у неё для него была тысяча нежных знаков внимания, а бедный одинокий ребёнок для неё не существовал.
Тут отец увидел Шарлотту. Он вскочил и поклонился.
— Я привела вам вашу дочурку обратно, — сказала Шарлотта. — Господин доктор, вы должны разрешить, чтобы и «неучам» из главного дома было позволено немного учить и обтёсывать шалунью с пустоши.
Он сердечно поблагодарил её за предложение и предоставил в этом вопросе неограниченные полномочия. При этом он вдруг стал тереть лоб, явно что-то вспоминая.
— Мне как раз пришло в голову — ну да, я бываю иногда забывчив, — вчера я несколько минут поговорил с принцессой Маргарет. Я мимоходом упомянул о твоём приезде, дитя моё, и она выказала живейшее желание видеть тебя на следующей неделе. Она знала твою маму, когда та ещё была придворной дамой во дворе при Л.
— Вы счастливица! — вскричала Шарлотта. — Старинное дворянское имя, знаменитый отец, мать, которая была придворной дамой — вот уж воистину боги отмерили вам полной чашей! Но вам, кажется, этого совершенно не хочется?
— Нет, — я боюсь принцессу, — робко ответила я и прижалась к Илзе.
— Не бойся, Лорхен — ты сразу её полюбишь, — утешил меня отец; но Шарлотта нахмурила свои красиво изогнутые брови.
— Мой полевой цветочек, не надо ребячиться! — отчитала она меня. — Принцесса очень любезна. Она сестра принцессы Сидонии, о которой мы только что говорили, и тётя молодого герцога. Она даёт приёмы в его резиденции, поскольку он до сих пор не женат, и будет, конечно, очень мила с маленькой, робкой и — не сердитесь — глупенькой юной девушкой, которая боится своего первого представления при дворе… Так что успокойтесь, малышка!
Она повернула меня туда-сюда за плечи.
— Вы хотите представить принцессе вашу дочурку в таком вот виде? — спросила она отца, демонстрируя в обезоруживающей улыбке перламутровые зубки.
