— Куда уехали люди, которые здесь живут? — спросила я, показывая на запечатанные двери, когда мы проходили по бельэтажу «Услады Каролины».
Шарлотта удивлённо воззрилась на меня, как будто я сморозила какую-то глупость, а затем громко расхохоталась.
— В вашей местности запечатывают двери, когда уезжают? Неужели фрау Илзе запечатала Диркхоф?… Ха-ха-ха! Куда уехали люди?.. На небо, малышка!
Я пришла в ужас.
— Они умерли?
— Не они, а он! В бельэтаже жил молодой господин, Лотар, старший и единственный брат дяди Эриха — блестящий офицер. Вы ещё увидите его замечательный портрет, писаный маслом, — этот портрет висит в салоне в главном доме…
— И он умер?
— Умер, детка, безвозвратно умер… От апоплексического удара, как гласит официальное свидетельство о смерти, — но на самом деле он пустил себе пулю в лоб. Свет связывает его кончину с принцессой из герцогского дома…
— Её зовут принцесса Сидония! — вырвалось у меня.
— Ах, маленькая дикарка с пустоши разбирается в генеалогии?… Кстати, вы должны были сказать «её звали», поскольку принцесса Сидония тоже давно умерла — за несколько дней до красавца офицера… Это очень старая история, в которую мало кто посвящён, а я — меньше всего. Я только знаю, что на дверях висят печати, и они, согласно последнему распоряжению жильца, должны навсегда оставаться на своих местах — так сказать, до скончания времён… Я как-то хотела украдкой заглянуть туда. Но там всё заставлено и забаррикадировано, а дядя Эрих стережёт эти печати как Аргус.
Боже мой, если безжалостный человек с пронизывающим взглядом когда-нибудь узнает, что чужак уже забирался за запечатанные двери!.. Я содрогнулась и крепко сжала губы, чтобы с них не слетело ни звука о злополучной тайне… Я едва вступила в свет, а у меня уже появились от него секреты — у меня, чьи мысли и речи всегда были такими же непринуждёнными и свободными, как и буйные кудри, развеваемые ветром пустоши.
Тем временем за нами по лестнице поднялась Илзе, которая отчитала меня за то, что я «сбежала от неё, пока она осматривала разруху в оранжерее».
— Хорошеньких дел натворило это ужасное животное! — сказала она негодующе. — Два больших дорогих стекла полностью разбиты, и конь своим копытом опрокинул большое дерево — по всей земле валяются красные цветы… А господин переносит это молча, не говоря ни слова упрёка — ну, если бы это случилось у меня!..
— У дяди Эриха достаточно камелий, — насмешливо сказала Шарлотта, — несколько сломанных цветков в счёт не идут… Между прочим, не думайте, что хотя бы один цветок останется неоплаченным: они будут насажены на проволоку и попадут в букеты, которые на сегодня заказаны в большом количестве к городскому балу. У нас ничего никогда не пропадает, можете быть уверены! — Она открыла дверь в библиотеку; но я проскользнула мимо неё и побежала к столу, за которым работал отец. Нет, она не должна видеть, как смешно он вскакивает, беспомощно и непонимающе озираясь, когда его отрывают от работы! Она не дожна смеяться, я этого не вынесу!
