У Сэм появилось странное предчувствие, что их встреча сегодня вечером изменит ее судьбу: она получит свободу и чек с премией за выполненные обязанности.
Девушка зажмурилась. Каждую минуту с Персеем она все сильнее в него влюблялась.
Неожиданно почувствовав неловкость оттого, что он так и стоит на пороге, она спросила:
— Почему ты так странно на меня смотришь?
— Иди в спальню.
Она непонимающе уставилась на Костопулоса. Его рот насмешливо изогнулся.
— Я хочу, чтобы ты кое-что увидела. Я не собираюсь тебя соблазнять.
Не в силах представить себе, к чему он клонит, Сэм, пошатываясь, двинулась к нему. Откуда такая таинственность? — с волнением подумала она.
Персей, взяв за руку, провел ее в свою комнату и остановился у большой, четыре на пять футов, картине, которая висела над огромной кроватью.
Конечно. Картина с изображением Андромеды.
Она подошла ближе, чтобы хорошенько рассмотреть, затем вскрикнула, чувствуя, что кровь отхлынула от ее лица.
— Персей!.. — Она качнулась в его сторону, и он прижал ее к груди, обхватив за талию, чтобы она не упала. — Э... это моя мать!
— Я знал, что должно существовать объяснение такому сходству, — наконец хрипло произнес он. — Теперь все обретает смысл.
— Что ты хочешь сказать? Я н-не понимаю.
— Твое лицо, которое сразу показалось мне знакомым. Та искра гениальности, что ставит тебя выше всех остальных.
Сэм стояла как вкопанная. Картину создал ее отец. Он действительно был гением, если сумел уловить сущность ее матери, ее красоту, восхитительное тело молодой женщины, которое безошибочно угадывалось под прозрачной серовато-зеленой туникой. Женщина была прикована к скале, прелестные обнаженные руки призывали Персея спасти ее от морского чудовища.
У Саманты по щекам потекли слезы.
— Я никогда не видела мою мать такой молодой, такой очаровательной и такой счастливой! Ее глаза освещены светом любви. — В груди Сэм внезапно закипел гнев. — Должно быть, отец нарисовал это до того, как оставил ее одну и беременную.
В комнате эхом звучала горечь ее слов, но она не могла сдержаться — уж слишком долго сдерживала их.
На маленькой золотой табличке внизу рамы она прочитала: «Моя Андромеда». В правом нижнем углу картины стояла подпись ее отца: «Джулс».
И Сэм разразилась рыданиями, а Персей гладил ее по спине, дожидаясь, пока она не утихнет в его объятиях. Потом спросил низким, дрожащим голосом:
— Когда ты видела его последний раз, Саманта?
Она с трудом смогла ответить:
