— Не хотите же вы сказать, что стали требовать платы за ваше молчание?
— За кого вы меня принимаете? Торговаться стала она!
— То есть?
— Я ее спросил, почему она себя так ведет, а она мне сказала буквально следующее: если я не приглашу ее на обед, то никогда не узнаю, почему при виде меня она смеется. И я пригласил ее на обед.
— И что было дальше?
— После обеда мы долго гуляли, а потом она взяла и ушла. И пропала. Прошла неделя, и однажды, работая в библиотеке над диссертацией, я краем глаза увидел девушку, она уселась напротив меня, но я не обратил на нее внимания. Через некоторое время она принялась громко шуршать и чавкать, так что я уже не мог сосредоточиться. Я поднял голову, собираясь попросить эту особу производить поменьше шума своей жвачкой, и увидел ее: она дожевывала уже третий лист бумаги и собиралась его проглотить. Я сказал ей, что удивлен, потому что никак не ожидал снова с ней встретиться. А она спросила, понимаю ли я, что она пришла сюда из-за меня. Если нет, то ей лучше уйти, и теперь уже навсегда.
— Я обожаю эту девушку! И что же случилось потом?
— Мы провели вместе вечер и почти все лето. Чудесное лето, должен заметить.
— А как вы расстались?
— Может, об этом в следующий раз?
— А это ваша единственная история любви?
— Конечно нет, была еще Тара, голландка, Писавшая диссертацию по астрофизике, я прожил с ней год. Мы прекрасно ладили, но она почти не говорила по-английски, про мой голландский и говорить нечего. Нам было трудно общаться. Потом появилась Джейн, очаровательная докторша, шотландка очень консервативных взглядов, одержимая идеей официально оформить наши отношения. В тот день, когда она представила меня своим родителям, я решил, что пора положить конец этому приключению. Сара Эплтон работала в булочной, грудь у нее была великолепная, бедра — как на полотнах Боттичелли. Но ее режим работы меня никак не устраивал: она вставала, когда я ложился спать, и наоборот. Потом, два года спустя, я женился на своей коллеге, Элизабет Аткинс, но из этого тоже ничего не вышло.
— Вы были женаты?
— Да, целых шестнадцать дней! Мы с моей бывшей женой расстались сразу после свадебного путешествия.
— Надо же, как много времени вам понадобилось, чтобы понять, что вы не подходите друг другу.
— В свадебное путешествие надо отправляться до свадебной церемонии. Уверяю вас, суды сэкономили бы целое море бумаги.
Я наконец удовлетворил любопытство Уолтера и на время отбил у него охоту задавать вопросы о моей личной жизни. Впрочем, и рассказывать-то больше было нечего, разве что добавить, что работа давно уже заняла в моей жизни главное место, за пятнадцать лет я объездил весь мир, не заботясь о том, чтобы где-то осесть, и еще меньше — чтобы найти настоящую любовь. Я считал, что это не так важно.
