Из маленькой приемной Элия вновь вывела братьев в холл, где они повесили плащи на деревянную вешалку-статую в виде гамадриады, будто застигнутой чарами паралича в минуту превращения из девушки в дерево. Изящная вешалка не только услаждала взоры своим эстетичным видом, но и благодаря обилию веток-вешалок прекрасно справлялась с утилитарной функцией. Поднимаясь вслед за сестрой по левой из трех мраморных лестниц, сплетник Рик задумчиво констатировал:
- У твоего управляющего странное имя для сильфа. Подозрительно куцее. Ты уверена, что он не из беглых отступников?
- Уверена. Его зовут Зиффиранелусэльфанторан Эйживальканториальк Алькарофэеан, - усмехнулась Элия, скороговоркой произнося имя достойного мажордома. - Но, сам понимаешь, дорогой, если каждый раз я буду звать Зиффа по имени, нареченному кругом сильфов при рождении, то ничего другого попросту не успею.
- Пожалуй, - честно согласился Бог Магии, покачав головой. По части заумности и длинноты имени сильф едва не переплюнул самого Энтиора, все имена которого по специальному распоряжению короля не называли даже на торжественных официальных представлениях. И тоже из экономии времени. На что Энтиор, конечно же, изволил дуться, изображая глубоко оскорбленное достоинство. Но Лимберу на явные и мнимые обиды самовлюбленного сына-вампира было глубоко наплевать.
- Зифф… Эйжи… Алька… Хорошая скороговорка, - перепрыгивая сразу через несколько ступенек, одобрил Джей, в отличие от Рика, по долгу божественного призвания, никогда не вникавший в особенности наречения духов воздуха.
- Когда надумаешь посвятить себя сценической карьере, только скажи, я принесу тебе список имен нескольких знакомых мне кругов сильфов, - великодушно предложил Рикардо и собрался было добавить еще что-то, когда сверху на лестницу ступила фигура, показавшаяся богам просто необъятной.
Ступеньки тут же засветились под ногами незнакомца, и боги разглядели высокого, одетого в длинную шелковую тунику, смуглого мужчину довольно тонкого в кости, но являющегося почетным обладателем шести рук. Именно конечности прежде придавали его тени столь внушительную громоздкость. Подозрительный тип коснулся правой верхней рукой лба, левой средней губ, правой нижней сердца и, слегка поклонившись, мелодично промолвил:
- Я сожалею, прекрасная госпожа, что срочные дела помешали вашему благородному намерению провести дивный вечер и насладиться моим искусством. Надеюсь, в другой раз…
