— Стрелка ордена? Они убили его?
— Нет, он умер до них, от ран. Тати даже похоронили его в расщелине, заложив камнями. Вместе с мечом, вот только без ножен…
— Да то и понятно! — только усмехнулся в ответ бывший рыцарь. — Если бы настоящие ножны имелись, они бы сейчас вместо этого убожества и хранили святыню…
— Святыню?! — Изумление прорвалось помимо воли.
— Да, — просто ответил старик, но тему, к великому огорчению Андрея, развивать не стал, а спросил, пристально глядя прямо в глаза:
— Как стрелок вез сей меч?
— Прокоп сказал, что клинок был завернут в мешковину. Тати ее развернули, посмотрели, но их главарь самолично снова завернул меч и спрятал его под камнями, где и стрелка.
— Почему он так сделал?
— Сказал, что попытаться продать такой меч — самый близкий путь к самоубийству, — усмехнулся Андрей.
— Умен… — Священник пожал плечами и усмехнулся: — Но глуп, что в разбойники пошел.
— Что это за меч? — Андрей вернулся к интересующему его вопросу.
— Я тебе отвечу, но позже. Ты видел труп стрелка?
— Да.
— Каков он?
— Разложение тронуло. Рука запомнилась, правая. Изуродована…
— Десница?! — воскликнул старик. — Нет мизинца, а безымянный вывернут в сторону. Вот так?
Священник отвел палец в сторону под углом и даже потряс кистью перед глазами Андрея. Немного подумав, тот кивнул, соглашаясь.
— Это не стрелок ордена, — тихо ответил бывший рыцарь и почернел лицом. — Это брат Карл…
— Рыцарь? Твой друг?
— Да. И если он один, переодетый, вез эту святыню, то значит, мы потеряли в Словакии еще один замок. Где вы его нашли?
— От Пятничного тракта прямо на юг, влево от Запретных земель, если от трактира считать.
— Сюда вез, — горестно вздохнул священник. — Бедный, бедный Карл… Его замок не устоял, хотя мы отправили помощь…
— «Копье» рыцаря Стефана Зарембы, что сейчас находится в плену у пана Сартского?
Старик только кивнул в ответ. На почерневшем лице светились глаза, а по пыльной щеке поползла слеза, оставив чистую дорожку и спрятавшись в густой, с седыми прядями бороде.
Андрей молчал, глядя на искреннее горе — что такое потеря друзей, он хорошо знал. И, желая отвлечь священника от переживаемого горя, тихо повторил свой вопрос, что сильно заинтересовал его.
— Чей это меч?
— Иоанна Златоуста, — просто и коротко ответил старик.
— Святого? — Удивление было искренним.
— Нет, тогда он был еще язычником и полководцем. Великолепным воином. А святым он стал позже, после того как в его руки попал этот меч. Перед завоеванием Никеи магометанами этот меч, что хранился в церкви, увезли. А папа передал его позже нашему магистру. Он хранился в одном из орденских замков в Словакии. Каком — неважно. Они все, кроме последнего оставшегося, захвачены уграми. Бедный, бедный Карл…
