Она не могла заставить себя посмотреть ему в глаза и уставилась на свои руки.
— Я не знала, Себастьян,— начала она.— Я думала, что ты просто забыл обо мне или, еще хуже, нарочно бросил меня там... Особенно после того, как я позвонила на твой аэродром, и мне сказали, что ты благополучно приземлился там в тот день, когда я ждала тебя в Пак Норе.
Она торопливо продолжала:
— Твой служащий сказал мне, что ты приземлился, а не разбился, но, по-моему, он знал всего несколько английских слов. Я знаю, что не должна была так поспешно делать выводы. Надо было сначала убедиться... Мне надо было разрешить тебе все объяснить. Прости меня.— К ее огорчению, Себастьян еще больше посуровел. Он ответил ей все так же отчужденно.— Лаура, не надо извиняться. Мне это ни к чему. Что сделано, то сделано. Полагаю, у тебя были основания так обо мне подумать.
Лаура снова опустила глаза. Она чувствовала, что он ненавидит ее, и не могла винить его за это, но ее сердце разрывалось от боли. Она знала, что на его месте вела бы себя точно так же.
— Прости меня,— прошептала она.
— Я уже сказал, что не жду от тебя извинений! — Снова этот тон — жестокий, нетерпеливый, с гневными нотками. Слезы подступили к ее глазам, и она опять стала пристально разглядывать свои пальцы, нервно теребившие подол платья.
— Я знаю, что не ждешь,— прошептала она.— Но мне кажется, я должна извиниться. Прошу тебя, прости меня.— Как мучительно было находиться так близко от него! Она умирала от желания увидеть его улыбку. Ее тело жаждало его прикосновения. Ее сердце молило о пощаде. Но их разделяла непробиваемая стена холодной ярости и недоверия. Он видел перед собой злую истеричку, которая могла заклеймить человека, даже не выслушав его. Она же еще недавно была уверена, что он равнодушно, безответственно и даже намеренно оставил ее в маленьком селении Яо на произвол судьбы.
В больничной палате наступала напряженная тишина. Неужели они никогда не помирятся? Себастьян отказывался принять ее робкие извинения и оставался холодным и отчужденным.
— У нас было деловое соглашение,— раздельно произнес он.— И в этом отношении я не оправдал ожиданий моего клиента. Ты имела полное право почувствовать себя оскорбленной, поэтому до твоего отъезда из Таиланда тебе будет возмещена полная стоимость полета. Это будет справедливо. Я всегда старался удовлетворить своих клиентов, а с тобой это не получилось.
Лаура вспыхнула. Его слова были унизительны для нее. Слезы гнева и разочарования обожгли ей глаза. Неужели она была для него только клиенткой? Неужели он забыл, как они когда-то любили друг друга? Или, может быть, любила только одна она? Понимал ли он, как обидел ее? Почему он не мог заглянуть в ее сердце и увидеть, как тяжело она переживает их разрыв? Как он посмел вернуться в ее жизнь как ни в чем не бывало, обращаясь с ней, как с обычной клиенткой?
