В центре площади возвышался высокий помост, на котором стояли глашатаи и агораномы.
Здесь торговали рабами.
Торг еще, судя по всему, не начался. Покупатели смолкли, вытягивая шею и разглядывая
подведенную партию новых
рабов.
Стоящие на "камне продажи" рыночные надзиратели-агораномы
бегло взглянули на
пленников "Горгоны" и "Талии". Глашатаи осмотрели их куда внимательнее, словно прикидывая,
сколько им запрашивать с
перекупщика за восхваление этой партии.
Неожиданная мысль, что среди покупателей мог находиться знающий его афинский купец
или приехавший по делам
на Хиос приятель, озарила Эвбулида.
С трудом сдерживая волнение, он начал по сторонам. Внимательно разглядывая пестро
одетых хиосцев, споткнулся
и ударился о спину идущего впереди Сосия.
В толпе засмеялись. Раздались возмущенные окрики, что рабы этой партии так слабы, что их
даже ноги не держат. Эти слова
долетели до ушей как глашатаев, так и перекупщика.
Глашатаи красноречиво переглянулись, подмигивая друг другу. Перекупщик что-то сердито
крикнул надсмотрщику, и на
спину Эвбулида обрушился по-настоящему сильный удар. Вскрикнув от неожиданности, он
выгнулся от боли и сделал шаг в сторону,
порываясь отомстить обидчику, а там — будь что будет! К счастью, Лад без труда
натянул веревку и удержал его.
-
Не время! — коротко бросил он, обводя сузившимися глазами надсмотрщика,
перекупщика и толпу покупателей.
-
Потерпи — мы еще отомстим всем этим. И убежим.
Слова сколота отрезвляюще подействовали на Эвбулида. Он окончательно успокоился, обмяк и
равнодушно снес все насмешки
надсмотрщика, выделившего его из остальных пленников.
Дорога привела их в небольшой загон, где уже ожидали начала торга несколько партий
прибывших раньше рабов.
Эвбулид покорно принял из рук своего обидчика ведро с разведенным в воде мелом, поданное с
язвительной ухмылкой, и
глухо спросил:
- А что я
теперь должен делать?
- То же, что и все
остальные! — усмехнулся надсмотрщик,
показывая на Сосия и гребцов, которые привычно обмазывали себе ноги до самых
колен белой краской.
- Зачем? — удивился Эвбулид.
- Для красоты! — буркнул
надсмотрщик и взревел, пиная ведро так, что краска сама брызнула на ноги
Эвбулида: — И затем, эллин, что это означает, что ты предназначен для продажи!
"Для
продажи!" — вздрогнул, словно от удара плетью, Эвбулид. Пораженный этой мыслью, он машинально опустил руку в
ведро и провел побелкой по одной ноге, затем — по другой.
