Владимир Всеволодович
оглядел согласно кивавших людей и продолжил:
- Я уж не говорю,
насколько выше нас были в духовной жизни! Собственно, Русь и Россия всегда и
отличалась именно живой верой своего народа.
- Ну, да, -
подтвердил Валентин. – Америку называли предприимчивость, Германию
воинственной, и только Русь – святой!
- Правильно! – снова
взял бразды разговора в свои руки академик. – Но не потому, что в ней жили одни
святые люди, а потому что старались жить по заповедям Божьим и, согрешая – ну
как же живому человеку уберечься порою от этого, каялись. Каялись все, начиная
с простолюдина к кончая самим царем.
Владимир Всеволодович
попросил о чем-то Валентина, и тот, сбегав к рабочему столу вернулся с целой
горстью монет.
- Вот, - показал всем
самую мелкую из них академик. - Эту серебряную копейку мы нашли недавно на
раскопе номер два.
- Ой, меньше ноготка
моей внучки! – подивилась Наталья Васильевна. – Как же ее носили-то не теряя?
- Очень просто - за
щекой! – объяснил Владимир Всеволодович. - Нумизматы за ее размеры так и
прозвали ее – «капельная копейка». На ней написано: царь и великий князь
Алексей Михайлович. В народе его прозвали «Тишайшим». Так вот он, в Великий
пост, ежедневно клал, по одним данным три тысячи, по другим – пять тысяч
поклонов. Чтобы понять хотя бы чисто физически, что это такое, то есть
серьезность такого духовного подвига и степень его покаяния, – вы можете сами
сделать пятьдесят или еще лучше, сто поклонов… А кроме того, должен вам
сказать, что как бы ни были заняты наши цари управлением государства, например,
Александр Третий, Николай Второй, - они каждое утро посещали раннюю литургию в
храме и только после этого шли вершить свои государственные дела…
Сидевший неподалеку
от Владимира Всеволодовича дядя Андрей сам взял одну из монет и, громко
прочитав: «3 копейки 1905 года», пренебрежительно махнул рукой:
- Ну, а это совсем
недавнее прошлое. Ничего интересного!
- Не скажите! –
отрицательно покачал головой академик. - Это было очень сложное для нашей
страны, тогда еще государства, так как был еще государь, время. Время начала
излома. И сам царь Николай Второй отправился в Троицкую Лавру, поклонился мощам
игумена земли русской преподобного Сергия а затем пошел в расположенный в
нескольких верстах Черниговский скит, за советом к прозорливому старцу Варнаве,
которого вся Россия звала старцем-утешителем… Конечно, весь разговор Старца с
Царем навсегда останется тайной. Но то ли со слов келейника, то ли по выражению
лица самого императора, отец Варнава открыл ему то, что ожидает его и царскую
семью… Говорят, двумя годами раньше, то же самое было в послании, которое за
сто лет до того передал «прославившему его в сонме святых царю» Серафим
Саровский. И почти в то же самое время, Николай Второй посетил Иоанна Кронштадтского,
и тот тоже подтвердил это. И именно тогда Государь принял решение принести себя
в жертву за Россию и никакие, казалось бы, смертельно опасные случайности ни до
войны, ни на фронте… - Владимир Всеволодович показал две медных монеты 1914 и
1915 годов, - не заставили его даже смутиться. Наоборот, Государь остался
совершенно беспристрастным, так как знал, что время его еще не пришло. И на это
тоже есть свидетельства очевидцев…
