- Давайте не будем
повторять чей-то бред! Это вообще не тема для серьезного разговора! -
поморщился Владимир Всеволодович – И только для того, чтобы, даже не начиная,
закончить ее, скажу, что да, взялись некоторые ретивые академики-математики за
историю Руси. Разумеется в полном отрыве от православной веры, от здравого
смысла, наконец, от русского фольклора, от тех же песен о тягостном времени
монгольского ига, от нумизматики, сфрагистики, которые просто камня на камне не
оставляют ни одного из их, только на вид убедительных, доказательств…
- Беда, как
говорится, коль сапоги начнет тачать пирожник! – с аппетитом откусывая кусок
пирога, заметил тракторист, оставивший свой трактор тарахтеть неподалеку от
места раскопок.
- Вот видите, вы и
сами все поняли! – улыбнулся ему академик, и лицо его снова стало серьезным,
даже приобрело какое-то скорбное выражение. - Просто кому-то очень хочется
лишить нас нашего великого и славного прошлого, сделать нас, так сказать
Иванами, не помнящими своего родства. А некоторые государства, которые сами-то
моложе нашего Большого театра, еще и учат нас, какой быть нашей культуре, и как
я понимаю, управляют делом создания и массового издания таких книг…
Он готов был и
дальше, хоть и не хотел, развивать эту тему, столь болезненной была она для
него, как для истинного почитателя и ценителя родной старины, но тут, наконец,
подошли дядя Андрей и Наталья Васильевна. Первый с большим куском сала, вторая
с огромной стопкой толстых жирных блинов.
- Ну-ка, ну-ка! –
сразу оборвав себя на полуслове, оживился Владимир Всеволодович и потянулся не
к блинам и салу, а сначала к тому, что принес дядя Андрей: большому,
испещренному следами плоскогубцев, слитку свинца. – Так я и думал. Печать
вашего тезки – великого князя Всеволода Ярославича. Сына Ярослава Мудрого и
отец Владимира Мономаха.
- Вы, конечно,
академик, вам виднее, но… какой же он мой тезка? – удивился дядя Андрей. –
Скорей, ваш – по батюшке…
- Да нет,
православное имя у него было как раз Андрей, и вот тут – академик показал на
совершенно обезображенную сторону большой княжеской печати, - находилось
изображение его небесного покровителя святого апостола Андрея Первозванного! А
вот тут – перевернул он слиток, - действительно есть пяти-строчная греческая
благопожелательная надпись, перевод с который звучит так: «Господи, помоги
Андрею».
