Старушка ушла, а я все не мог забыть ее слова о сказках. Они странно перекликались со вчерашним разговором с Сашкой в поезде.
Я спросил дядю Володю:
— Разве в том кургане не могли быть золотые вещи? Он усмехнулся:
— Могли. Но уже и так все в деревне копают. А узнают еще про бабкино золото — представляешь, что будет?.. Вот кончим здесь, останется время — вскроем два-три кургана. Только я не очень надеюсь на ценные находки.
— Почему?
— В большинстве курганов уже до нас побывали. Не археологи — могильные воры, авантюристы всякие. Еще в восемнадцатом веке, в начале девятнадцатого. Сибирским могильным золотом вовсю торговали на российских ярмарках…
Тут его перебил Слава — он рыл яму неподалеку от нас, вместе со студенткой Ритой, — маленькая, молчаливая, тихая, никогда не смеется.
— Владимир Антонович! Еще один!
Я побежал к ним. Интересно, как они родятся, эти древние горшки?
Из земли выступал еле заметный круг. Дядя Володя нагнулся, посмотрел:
— Чуть расчистите — и накройте бумагой.
Если горшок сразу из сырой земли попадет на солнце, он рассыплется. Это я уже знал.
И вот Слава с Ритой принялись за горшок. Легли рядом с ним на землю и давай ковыряться. Ножичком, щеточкой. Осторожно, дыхнуть боятся. Потом сфотографировали горшок, замерили яму, план нарисовали, записали размеры.
Столько возни с простым горшком!
Наконец вытащили. Дядя Володя присел у ямы на корточки, наморщил лоб:
— И опять никаких костей! Что за могилы такие! Сожжение, что ли?
— Остались бы следы, — сказал Слава.
— А вы внимательно смотрели?
— Владимир Антонович! — Слава укоризненно покачал головой. — Слава богу, не первый уже год. Каждую песчинку перебрали. Верно, Рита?
Рита кивнула.
— Загадка! — дядя Володя тер подбородок. — Горшок есть, а его хозяина нет. Третий случай. И все на одном пятачке. Вот, вот и вот, — показал он. — Почти рядом.
Слава предложил:
— Надо объявить конкурс. За первое место — двойная порция щей, за второе — пачка «Казбека» из ваших запасов. Согласны, Владимир Антонович?
— Заметано!
— Братва! Перекур! — крикнул Слава. — И шевелите мозговыми извилинами.
Перестали капать. И тут же поступила первая идея:
— Летаргический сон. Горшок уже положили в могилу, а покойник взял да проснулся.
— Не пойдет! — сказал дядя Володя. — Тогда бы и горшок вытащили. По тем временам — слишком большая ценность.
Встал Слава, оперся о лопату:
— Сделано специально, чтобы создать трудности для будущих археологов. Претендую на второе место. Не гордый.
