Стихи | страница 9

И ждать, что позволят немножко посидеть перед их огнем…

Разогнуть покорную спину, снять котомку, руки согреть…

Боже, дай усталому сыну все принять, не клясть, и стерпеть …

Все мы, Господи, Твои дети, все согреты одним огнем…

Отчего же мы в окна эти стучимся слякотным днем?

Живет звериное от древних наших предков;

его не смоет в венах кровь веков;

и в каждом есть проклятая отметка —

звериный крик, что глушит тихий зов…

Так жизнь смеется беспощадно едко

над призрачной культурой муравьев…

Пускай горит науки свет вечерний,

пускай дана нам мысли глубина —

таится в каждом Он, Дикарь Пещерный,

— и самка каждому принадлежать должна…

Живет звериное в культурности химерной —

и чашу эту каждый пьет до дна…

Я не хочу влезать насильно в терем к тебе, хотя б желанной и родной. Как больно то, что мы так мало верим тому, что нам дарует свет дневной, и ложно судим по закрытым дверям о равнодушии любимых за стеной.

Кто дал нам право мять чужие души и открывать без спроса тайники, и для того ль даны глаза и уши, чтоб слушать и смотреть излом чужой тоски, бестрепетно и беззаботно руша все то, что мы сочтем за пустяки?

Дает ли нам любовь такое право подстерегать в ночи чужую страсть и, переполнясь злобною отравой, любимую безжалостно проклясть и называть ее рабой лукавой за то, что не с тобой пришлось ей пасть?

Я был и глух и слеп к своим потерям, я знал лишь то, что мне твердила кровь. Увы, мы, как всегда, совсем не верим, что может все простить одна любовь … Я не хочу влезать насильно в терем, пока его ты не откроешь вновь …

Все для них: и Солнце и улыбки

И веселый, яркий шум Весны.

Может быть, они сотрут ошибки,

Те, что нами в жизни свершены.

Боже! Дай взойти им в поле рожью,

Васильками, тысячью цветов,

Не узнав, какому бездорожью

Расточались силы их отцов.

Пусть звучат торжественно и звонко

Детский говор, смех и топот ног.

Потому что в эти дни ребенка

Улыбнулся в небе хмурый Бог.

Богомольная и пьяная,

От экстаза покаяния,

До отчаянья неверия

Ты метешься издавна…

Необъятная, смутьянная,

На кресте богоискания,

С темнотою суеверия —

Это ты — моя страна…

Это ты, порывно дикая,

Русь — монахиня гулящая,

С самогонкой богомолица,

Изошедшая в скорбях.

Не за эту ль скорбь великую

Пречестная Мать Скорбящая

Снизошла к твоим околицам

С Сыном Божьим на руках?

Я всегда, всегда душою с теми,