Между прочим, у шестилетней Эмильки уже нет золотистых волос и она больше не похожа на рассыпчатое печенье. Теперь она лысая и бледная, как чешский кнедлик. У нее матовая кожа, и последние две недели она почти каждую ночь писается в постель. Ее мать тоже не похожа на ту, какой она была два месяца назад, — глаза запали, такое впечатление, будто она глядит через черные дырки в черепе. Теперь она носит темные очки.
На прошлой неделе мать брала Эмильку домой на два дня. Призналась мне под большим секретом, что везет дочку к какому-то знахарю-чудотворцу. Что ж, люди издавна справляют особые ритуалы, призванные отвадить смерть. Евреи в подобных случаях меняли больному имя, чтобы обмануть ангела смерти, сбить его со следа.
Если это дает ей хоть немного надежды, пусть едет, надежда порою — самое главное. Без нее остается только впасть в отчаяние, а ведь надо бороться. Считается, что надо. Эмильке уж точно нельзя сдаваться. Ведь она борется за все, что у нее есть.
23 июля
Проснулась вся в поту. Пекло невыносимое, и это в восемь утра. А что дальше будет? Встала, распахнула окна. Старого Стервятника не было. Легла на кровать и ждала, пока сквозняк смахнет с меня капельки пота. Тут-то он и появился, по своему обыкновению. До чего же мне надоела его рожа и тупой взгляд!
Сколько метров до его дома? Два тротуара и проезжая часть, не слишком широкая, автобусы бы на ней не разъехались. Ему наверняка отлично видно, как я валяюсь в ночной рубашке с голыми ногами прямо напротив окна. Так мы и проторчали добрых десять минут — он там, а я тут. Не хотелось вставать и закрывать окна, не желаю лежать здесь, как в могиле.
Кой черт меня дернул и что на меня вдруг нашло, но я вскочила, одним движением сбросила рубашку и осталась голышом; мужик, однако, даже не шелохнулся. Наоборот, будто застыл в ожидании продолжения, в ожидании следующего лакомого кусочка. Я подошла к окну и уже собралась рявкнуть, швырнуть ему кусок протухшего мяса. Но он исчез, спрятался. Остались только черный прямоугольник окна и тихая улица в воскресное утро. Черт бы его побрал, мерзкий старикан, лучше не думать о том, что он сейчас выделывает в своей норе.
1 августа
Вчера вечером дозрела наконец, чтобы завершить мою повесть о старухе. Я давно знала, как все сложится, и боялась этого. Я сочинила фиктивную жизнь, устроила судьбы многих людей, а теперь, на последних страницах, потребовалось уничтожить всю эту вымышленную реальность. Я так задумала и только в таком исходе видела какой-то смысл, но не знала, как трудно будет это сделать, не знала, насколько я привязалась к моим персонажам. Полдня ходила по дому как дура туда-сюда, силилась придумать иную концовку.
