— Ну, собачка, — пробормотал Нюма и, взглянув под ноги, вздохнул.
Если не задирать брючину, даже не заметно. Нюма поднялся на ступеньку, толкнул дверь, переждал, когда проскользнет Точка и, боком, стараясь не затереть рюкзак о косяк проема, вошел в магазин.
— С собаками нельзя! — раздался мужской голос откуда-то из полутьмы.
— Она маленькая, — Нюма покрутил головой, пытаясь увидеть продавца.
— Все равно. Маленькая, большая… Что-нибудь заденет, а тут ценности. Нельзя!
— Ах, какое прелестное существо! — послышался женский голос, низковатый, с хрипотцой курильщицы. — Забавный песик.
«Какой я тебе песик, дура?! Не видишь?» — возмутилась Точка и взглянула для поддержки на Нюму. Но тот стоял в нерешительности с полустянутым со спины рюкзаком.
— А вам, мадам, я ничего утешительного не добавлю, — продолжал мужской голос. — Когда-то ваша вещь, возможно, и имела ценность, но в таком состоянии… У осла нет половины головы…
— Это не осел, это мул, — перебила женщина.
— И у погонщика нет двух пальцев на руке, — переждав, продавец мстительно добавил: — Напрасно замазали краской место отлома…
— Это не я, это внук, — вздохнула женщина.
— Не знаю, не знаю. Может, где и примут, но не у нас… А вы еще здесь? С собакой?!
— Какая же это собака?! — разозлился Нюма. — Это еще щенок!
— Тем более! За щенком не уследишь, — взвился продавец. — Привяжите на улице к штакетнику. Или уходите.
Нюма ругнулся и решительно закинул рюкзак за спину, собираясь выйти из магазина.
— Хотите, я побуду с собачкой на улице? — участливо предложила женщина. — Постою, покурю.
Женщина подобрала коробку со своей вещицей и шагнула к Нюме. Она оказалась невысокого роста, в мешковатой дубленке. Повязанный у горла крупный узел пушистого шарфа подпирал бледное лицо, забранное в ушки меховой шапки.
— Точка с посторонним не пойдет, — пробурчал Нюма, — будет нервничать.
«Ты что, дед?! — запротестовала Точка и помахала хвостом, одобрительно глядя на незнакомку. — С удовольствием подожду на улице, понюхаю».
— Точка?! — улыбнулась женщина. — Какое милое имя… Пошли, Точка, подышим воздухом.
Нюма, словно под гипнозом, боязливо протянул ей поводок. Казалось, сознание Нюмы внезапно оплавили смутные воспоминания. Подобно каплям стеарина, что стремительно натекли к основанию свечи…
Несколько секунд он таращился в дверь, хлопнувшую за женщиной и собачкой.
— Слушаю вас! — голос продавца вернул Нюму к его заботам.
Торопливо стянув рюкзак, Нюма вытащил майолику — три подростка со счастливыми лицами играли в кости. По загустевшему взгляду антиквара было ясно, что предложенное его заинтересовало.
