-- У нас весело. У нас не дома, -- подытожила Верка.
-- Одичаешь дома! – сочувственно пробасил цветочник Колюня, горбатенький, низкорослый, но всегда выбритый и наодеколоненный до безобразной невозможности, продавец роз.
Колюня среди базарных сидельцев пользовался снисходительным уважением как холостякующий, малопьющий, полуинтеллигент и единственный отчасти мужчинка на полтора десятка женщин.
Верка потянула бабу Таню за рукав, зашептала в ухо горячо и нетерпеливо последнюю сплетню.
-- Колюня с Ольгой сошлись позавчера. Такая пара.
-- С пирожками которая: "Кто не купил, давайте купим"? По Сеньке шапка, по едреней матери колпак!
-- Вроде не уродина.
-- Ага. Красавица Фаинка -- на ней три волосинки.
Колюня, поняв, что речь о нем, засмущался, закрутил красненьким носиком:
-- Перемены у меня, баб Тань, в личной одинокой жизни.
-- Слышу уже. Добра и радости с соколинкой молодой, -- запела баба Таня сладко громко.--Совет да любовь. Еще и детей нарожаете.
-- С детьми воздержимся пока. Ты свое-то излагай,-- приосанился наивный Колюня.-- Всегда поможем.
Баба Таня пластиковый пакет в руках покомкала, запаха одеколонного Колюниного нюхнула аж до боли в носу, сдалась, всхипнула жалобно:
-- Ой, что делать не знаю. Соседка-змея дорогу на базар загораживает, от людей меня прячет, – и рассказала, излила беду активно принимающим людям.
-- А я скажу: порча, -- вклинилась и погасила начавшееся бурное обсуждение Верка.
-- Иди ты!
-- Не на тебя, а на твою Ольгу Ивановну. – Верка притушила голос до полушепота, заставив всех напрячься и замолчать, и убежденно заговорила. – Есть такой способ человека изводить: делают его для всех препятствием. А когда ему надоест, что все об него спотыкаются, либо сам на себя руки наложит, либо те, кому помешал, кончат.
-- Ужас! – баба Таня пакетом закрылась.— Ты говори, делать что?
-- Бабьи сказки, -- встрял обиженный невниманием Колюня. – Отдавай не все яйца, за три дня на базар накопишь…
-- Молчи, если не понимаешь, -- одернула Верка. – Есть одна, ты ее знаешь…
Домой примчалась, обгоняя ветер. Перед калиткой обернулась на дом Ольги Ивановны жалеющим взглядом:
-- Угораздило тебя, сердешная. А и не жила…
На бегу чаю с блином отхлебнула, велела Петровичу самому обедать:
-- Разогрей, найдешь чего, – накинула платок и пошла через весь поселок решать чужую, но близкую ей проблему.
В течение дня Баба Таня побывала у знахарки, колдуна и девушки-экстрасенса, заплатила ей сто рублей, тем по пятидесяти. Специалисты ауру Ольги Ивановны просветили и рассмотрели с помощью воды, воска, зеркала, трех свечек, качающегося маятника, невидимого экрана и стеклянного шара. Дали в качестве талисманов: иконку, камешек, список молитв, брошюрку – еще двадцать рублей из кармана; индюшачье перо и освященную свечку. Святая вода у бабы Тани была своя: на Крещенье молочный сорокалитровый бидон наполнила.
