Каныгин быстро закивал головой, подтверждая слова Щербака.
— В какое время он дал указание? — спросила Градова.
— Через тридцать минут, как получили сводку, — не выдержал и громко с места ответил Каныгин.
Страницы, которых нет в судебном деле
Когда Алексей вернулся в Сосновку, он, не заходя домой, направился на запань. И сразу, окинув ее тревожным взглядом, понял, что в те часы, когда он уводил от беды своего соседа Ершова, к нему примчалась высокая вода.
Перед запанью в два-три наката громоздились бревна, образовав у ее ворот затор.
— Не сладкие у нас пироги, — помрачнел Алексей.
Каныгин молчал.
Обычно технорук реагировал на замечания быстро и точно. Все, что касалось его дел, было ему ведомо, а теперь он почему-то медлил и даже отвернулся от Щербака, словно провинился и не знал, как начать разговор. Постояв в раздумье некоторое время, Федор Степанович сказал:
— Хорошо, что ты приехал.
— Дома оно всегда лучше. Только нескладно получилось. Поехал за шерстью, а вернулся сам стриженый. Когда поднялась вода?
— В полдень.
— Почему не закрыл ворота?
— Ты меня для дела на запани оставил, — Каныгин враз оживился, голос его стал твердым, звучным. Огромные практические знания, добытые опытом и ошибками, подсказывали ему верность решения, принятого им. — Не мог я приказать такое. Разве что со страху увел бы людей домой. А план пусть горит? Так следует понять? Будто ты меня первый день знаешь. Не в таких передрягах бывал… Ведь никто не знал, что к нам рванется большая вода.
— Меня-то зачем в слабонервные зачислил?
— Ты вот что, Алексей, не давай волю обиде. Пойми мою позицию. Я ее любому инспектору докажу.
— Погоди, до инспектора еще не дошло. И мне про сплав не рассказывай, как дикарю про автомобиль. При создавшемся положении лучше было бы ворота закрыть.
— Сейчас легко говорить. А семь часов назад, скажи я тебе такое, ты бы меня матерком. И был бы прав. — И, уловив в задумчивых глазах Алексея тревогу, добавил: — Я еще живой. С меня и спрос будет. Тебя здесь не было. Вот какой факт.
* * *
— Так почему же, подсудимый Щербак, все-таки не были закрыты ворота? — спросила Градова.
— В создавшихся условиях этого нельзя было сделать. Перед запанью лежала сплошная масса древесины. Длина пыжа составляла двенадцать километров, и расчистка могла привести к серьезным последствиям — в такое время пыж трогать опасно.
— И что же вы предприняли? — насторожилась Градова.
— Мастера сплава пытались расчистить ворота. Но затор устойчиво сопротивлялся.
