Напоминая себе, что до свадьбы остался всего месяц, Одри отчаянно старалась вызвать в своем воображении образ Ивлина. Но ничего существенного не вспоминалось. Даже черты его оставались смутными, размытыми, отчего образ его представлялся совсем нереальным. Будто читая ее мысли, Дэн едва заметно улыбнулся и продолжил:
— Что же до игры, в которую я играю… Это не игра. Я никогда не был более серьезен, чем сейчас. И более нетерпелив. Я ждал почти вечность.
С трудом владея пересохшими губами, Одри тихо спросила:
— Ждал чего?
— Тебя.
Сердце оборвалось. Стараясь, чтобы голос ее звучал равнодушно, даже слегка изумленно, будто она считала все шуткой, Одри сказала:
— Тебе не кажется, что ты немного опоздал, ведь через месяц я выхожу замуж?
— А если бы я приехал раньше, что-нибудь изменилось?
— Нет! — Ответ прозвучал быстро и непреклонно.
— Я тоже так думаю. В последний раз, когда я к тебе приехал, ты спряталась, как и подобает маленькой трусихе.
— Называй меня трусихой, если тебе угодно, но завтра я отправляюсь в Лондон и намерена остаться там до свадьбы. Поэтому, если у тебя есть что сказать, лучше говори сейчас, — резко произнесла Одри.
— У меня есть много что сказать, — мрачно возвестил Дэн. — Самое главное — ты никуда не едешь.
— Ты не можешь меня остановить! — Смелое заявление с ее стороны. Хотелось бы ей чувствовать себя столь же уверенно, сколь уверенно прозвучал ее голос.
— Не будь такой самонадеянной, Адриана!
Она попробовала поиздеваться:
— А потом ты запретишь мне выходить замуж. Я угадала?
— Ты не выйдешь замуж. По крайней мере, за Ивлина Кросби.
Ее бил озноб, причем явно не от ночного ветерка, заставлявшего пламя свечи мерцать.
— Не за Ивлина? Что ты имеешь в виду?
— Ты расторгнешь свою помолвку и выйдешь замуж за меня. — Голос его звучал спокойно, и понадобилось несколько мгновений, прежде чем до нее дошел смысл сказанного.
— Должно быть, ты сошел с ума, если так думаешь. Я знаю, для тебя помолвка — вещь незначительная, но я дала торжественное обещание.
— Боюсь, обещание все же придется нарушить.
— Как ты нарушил свое? — Мускул дернулся у него на щеке, когда он стиснул зубы, и Одри умышленно поддразнила его: — По-моему, вы с Авой так и не поженились? — Одри вдруг вспомнила, как бледное красивое лицо Авы озарялось радостью при упоминании о Дэне, но безжалостно продолжила: — Я знаю, она беспредельно тебя обожала, поэтому позволь мне предположить… Кто-то поведал ей, что ты двуличный мерзавец? Или тебе надоела ее слепая преданность, и ты сам ее бросил?
