— Но ты играл и с более тяжелыми травмами.
— Возможно. Но больше не собираюсь.
Мирослав помолчал.
— Расскажи кому-нибудь другому. Слушай, врач, надоумивший тебя бросить спорт, не тот ли это твой старый приятель, о котором ты говорил? Который хочет, чтобы ты стал его компаньоном?
— Вряд ли ты найдешь врача, который посоветует мне что-нибудь другое, Мирослав.
— Может быть, попробуем?
Фрэнку становилось не до шуток. Разумеется, он ожидал подобной реакции, но все же надеялся, что в конце концов дружеские отношения возьмут верх во всем, в том числе и в бизнесе. Ведь они вместе отдыхали в Югославии, сыграли бесчисленное количество партий в гольф и даже вместе гуляли с женщинами. Черт побери, он даже свозил этого парня домой и познакомил с родителями!
— Ты собираешься ставить мне палки в колеса? — напрямик спросил Фрэнк.
Снова наступило молчание, потом послышался тяжелый вздох.
— Ведь ты меня без ножа режешь. Это тебе понятно, Корвии?
Фрэнк улыбнулся, поняв, что Мирослав сделал именно тот выбор, на который он надеялся.
— Да, понятно.
Раздался скрип поворачивающегося кресла.
— Ты кому-нибудь уже говорил о своем решении?
— Нет. Мне казалось, что ты должен узнать об этом первым.
Подумав об Элинор, Фрэнк впервые усомнился в правильности решения ничего не говорить ей о своем медицинском образовании и о возможных переменах в своем будущем. Хотя разговор, наверное, получился бы весьма интересным. «Да, кстати, я ведь окончил медицинский колледж. И теперь собираюсь бросить баскетбол и заняться спортивной медициной».
— Не говори никому.
Фрэнк поморщился.
— Мирослав, можешь не надеяться, что я изменю решение.
— Я это прекрасно знаю. В этом-то вся и беда… — Агент помолчал. — Нет, ставки тут гораздо выше. Если ты объявишь о своем уходе сейчас… — голос Мирослава прозвучал неожиданно устало, — тогда все наши другие контракты могут полететь ко всем чертям. Подожди до конца сезона, тогда мы с тобой окажемся с хорошим барышом.
Он чувствовал, что обязан сделать для друга хотя бы это. К тому же лишние деньги тоже не помешают. Мать Фрэнка работала на общественных началах в приюте для бездомных и вечно жаловалась на недостаточное внимание там к молодым матерям. Этих денег должно было бы хватить на то, чтобы она открыла собственный приют для этих матерей и их детей.
— Договорились, — согласился Фрэнк.
— Отлично, мой мальчик.
С тех пор как его в последний раз называли мальчиком, прошло столько времени, что у него вдруг защемило сердце.
