Джон Грей надумал дубы спилить. Поначалу еще не то чтобы твердо это решил.
— Пожалуй, надо бы их спилить, — сказал он.
— Ну, зачем же? — спросила жена. Для нее с этими дубами было многое связано. Их здесь посадил еще ее дед, сказала она, для красоты посадил. — Осенью с заднего крыльца на них так приятно посмотреть. — И еще она рассказала, как эти дубы, уже совсем большие, перевезли сюда из дальнего леса. Мать ее часто про это вспоминала. Их дедушка привез, он был большой любитель деревьев.
— Сразу видно Эспинуола, — сказал Джон Грей. — Вокруг дома большой двор, деревьев хватает. А эти дубы ни дому, ни двору тени не дают. Только Эспинуол способен на такую мороку — притаскивает деревья за тридевять земель, да еще сажает их там, где может расти трава.
Тут-то он и утвердился в своей мысли, решил окончательно и бесповоротно. Быть может, ему надоело слушать про Эспинуолов, про их вкусы и привычки. Разговор о дубах шел среди дня, за столом, и Мэри с Тэдом слышали все от начала до конца.
Началось за столом, а продолжалось на задворках. Жена вышла вслед за мужем. Он всегда выходил из-за стола неожиданно, молча — порывисто встанет и выходит, тяжело ступая, хлопая дверьми. Женщина остановилась на крыльце.
— Не надо, Джон! — крикнула она вдогонку мужу.
День выдался холодный, но солнечный, и на фоне далеких серых полей и холмов два дуба пылали, словно огромные костры. Дон, старший сын, по виду вылитый отец и, казалось, в точности похожий на него всем складом и нравом, вышел на крыльцо вместе с матерью, за ними — Тэд и Мэри; Дон сперва молчал, но когда отец, не ответив на просьбу матери, зашагал к сараю, Дон тоже заговорил. И, видно, его слова окончательно укрепили решимость Джона Грея.
Мэри и Тэд отошли в сторонку, стояли рядом и слушали, и смотрели во все глаза: происходит необычное. У этих детей был свой особый мир. «Не мешайте нам — и мы вам мешать не станем». Тогда это еще не определилось так ясно. Все, что произошло в тот день во дворе, Мэри Грей продумала до конца спустя годы, когда стала уже взрослая. А тогда она только вдруг острее ощутила отчужденность, ту стену, что отделяла ее и Тэда от остальных. Но, пожалуй, даже в ту минуту отец предстал перед нею в новом свете, и Дон и мать тоже.
Есть в жизни, во всех отношениях между людьми, некая разрушительная сила. В тот день — ей всегда потом так казалось, — это смутно ощутил и Тэд, не только она, но додумала она все до конца много позже, когда Тэд уже умер. Была ферма, которую их отец отнял у Эспинуолов, потому что был настойчивей их и расчетливей. В семейных разговорах изредка проскальзывали намеки, понемногу складывалась картина. Их отец, Джон Грей, преуспел в жизни. Много приобрел. Он — хозяин. У него власть, как хочет, так и распоряжается. И власть у него не только над другими людьми, над их порывами, желаниями и стремлениями, каких сам он не знает… каких ему и не понять… нет, власть его куда больше. Как ни странно, он властен даже над жизнью и смертью. Думала так Мэри Грей в тот памятный день? Не могло у нее тогда быть таких мыслей… Но ведь она была не просто девочка, она была сестра Тэда, которого подстерегала смерть.
