— Своего снега навалом, а ему все мало. — Гошка рацию не выключил, присел рядом. Студент лежал, закрыв ладонью глаза, слушал. Его молодые пухлые губы розово растянулись в улыбке. Песня кончилась, и Гошка щелкнул выключателем.
— Вот. Был снег — и нету. У нас бы таким манером. — Он взял студента за кисть руки: — Сколько накачало?
— Та-ак, — Женька присмотрелся к стрелкам. — Без четверти шесть.
— Через пятнадцать минут — связь. — Гошка потер лоб.
— Чего смурной? — Женька навел на него ясные глаза. — Действительно плохо?
— Хуже некуда. — Гошка прилег рядом. — Ты ничего такого не чувствуешь?..
— Контроль над собой терять начали, вот что. — Гошка сцепил зубы. На обтянутом сухой кожей лице резко обозначились желваки. Он с минуту глядел на вскинувшего недоуменно брови студента и вдруг сорвался на крик: — Чего глазками хлопаешь, салажонок? Звереть начали, а он не чувствует!
Женька опасливо отодвинулся в сторону, силился что-то сказать, но Гошка не давал, орал на него:
— Людей от безделья спасать надо!
Он неожиданно умолк. В наступившей тишине Сергей на высокой ноте оборвал храп, приподнял голову.
— Опять ор? — просипел он, выпрастываясь из мешка. — С базой говорили?
— Пока нет еще, — ответил Женька. — Гога репетирует.
Потягиваясь, Сергей начал одеваться.
— Чертовщина всякая снится, — пожаловался он, натягивая сапог. — Вроде бы Харлампий — принц Датский. Голый, понимаешь, бегает, сам черный — негр негром, со шпагой. Сергей покосился в сторону начальниковой койки. — Кричит: «Быть или не быть лету?»
Женька захохотал.
— Тише, чертяка, нельзя же так. — Сергей покосился на спящего начальника. — Достукаешься, характеристику составит такую…
Он на вялых ногах прокачался до порога, вышел. Женька не унимался.
— Хватит ржать! — потребовал Гошка. — Башка и без тебя трещит.
— Здравствуй, Вера, здравствуй, — донесся голос Сергея. — Раненько встаешь… Ну, если готов, будем завтракать.
— Слышал? — Гошка кивнул на голос Сергея. — Беги, тащи.
— Э! Э-э, — Женька погрозил пальцем. — Сам бегай. — Теперь я вольный казак, а ты… — Он взглянул на часы, постучал ногтем по стеклу. — Пора! Протрепались две минуты!
Пока Гошка связывался с базой, кричал, клял помехи, требовал перейти на запасную волну, вернулся позавтракавший Сергей.
— Не будет! — встретил его злым выкриком Гошка. — У них там дождь, будь он трижды проклят, вертолет не выпускают, так я понял.
— Значит, дождь. — Сергей прижал кулак к опухшей щеке. — Не выпускают. Весь месяц то туман, то дождь… А если по санзаданию заказать?
